Дети сердца.

Разделы: О семье и обществе

У Минсифея был большой дом. И жена Ангелина. Сын вырос и уехал в город учиться. Минсифей крестился. И надеялся, что теперь заживет по-новому, лучше. Но в его большой дом вкрался разлад. Маета на них с Ангелиной напала какая-то. Тогда они поехали за шестьдесят километров в райцентр, чтобы взять к себе в дом ребеночка. А взяли двух. Потом - еще двух. А через два года - еще одну девочку.

От усыновления их отговорили. Предложили создать приемную семью. Минсифей с Ангелиной согласились. С одной стороны, деньги на детей дают. С другой - у детей сохраняются льготы при поступлении в вуз, а Минсифей явно не смог бы их пристроить своими силами. Семейство живет под Малмыжем - это город в Кировской области, неподалеку от Вятки. До крещения татарин Минсифей звался Мансуром. Приняв Православие, они с женой перебрались из деревни на хутор, чтобы жить отдельно от родственников-мусульман. Здесь и построил Минсифей свой большой дом. Слишком большой для них двоих. Общих детей у них не было: сын Сергей родился у Ангелины еще до того, как они с Минсифеем познакомились. На хуторе Минсифей устроил пасеку. В окрестных деревнях и даже в городе он стал известен как отличный столяр. Полтора года назад решил стать еще и лесником. Сергей, вернувшись к родителям, тоже подался в лесники, в подчиненные к отцу. А Минсифея за заслуги поставили мастером (начальником над несколькими лесниками). Каждый раз, когда их приглашали в приют и предлагали взять детей, они брали. «Неудобно было отказаться, вот мы и согласились», - объясняет Ангелина. Ведь одних детей приходится вынашивать под сердцем, другие рождаются из сердца. Но и те и другие - свои.

Дети.

Сначала в доме появились Лена с Сашей - брат и сестра, погодки. Лене было семь, Саше шесть. Сестра - белокурая грустноватая кукла. Брат - улыбчивый мальчишка со светящимся взглядом. Попав на хутор к Минсифею, он пять дней безвылазно просидел на скотном дворе. Заперся и не открывал никому, как к нему ни стучались. Ангелина сходила с ума: «Что ж он там делает?!» А Шурка задался целью научиться доить коз. И научился. На хуторе и в окрестных деревнях его обожали - уж больно живой мальчик. А приемные родители не знали, что и делать, - у Шурки была непреодолимая тяга к огню. То спички стянет, то сигарету у кого-нибудь стрельнет. Пару раз он чуть не поджег дом. «У тебя ведь не было дома. А теперь ты хочешь, чтобы без дома остались и мы?! Еще раз, и я тебя выставлю вон», - пригрозил Минсифей. Подобные штучки больше не повторялись. Шурку зато сделали главным истопником в доме. Ну, если уж с огнем повозиться охота.

Через несколько месяцев к Сашке и Лене присоединились Гришка и еще одна Лена (Лена Старшая). Тоже брат и сестра. Лене было одиннадцать, Гришке - девять. Уж он-то доставил хлопот! Во-первых, у него руки все время чесались стащить что-нибудь. Сотню рублей он даже не считал за деньги. В школе постоянно хвастался своими похождениями: там у пьяного мужика кошелек вытащил, тут кто-то зазевался... Все эти практичные навыки Гришка получил в свое время на рынке - он входил в шайку карманников. Там же он научился беспардонно, прямо в глаза, врать. По поводу и без повода. Еще он умел мастерски льстить. После каждой ложки супа за столом: «Спасибо огромное, нижайший поклон!» Первое время все нахваливал Шурку: «Ух какой ты лихой парень! Давай, ты за меня работу по дому делаешь, а я потом уж тебя так отблагодарю!» Саша первое время сиял и с огромной охотой брался за любое дело вместо Гришки. А потом понял, что тот ему просто сказки рассказывает, а сам делать ничего не собирается. Понял Шурка - и скис.

Через неделю после того, как Гришка оказался у Минсифея, он собрал чемодан: «Я и без вас обойдусь, на свободу охота!» Дошел только до колодца. Сел. Подумал. Пришел обратно. Под образами Минсифей вывесил список обычных Гришкиных грехов: воровство, лесть, вранье и т.д. Заставлял его вечерами поклоны бить - по десять за каждый пункт. Постепенно из списка были вычеркнуты все грехи. Правда, периодически приходилось снова прибегать к этой воспитательной мере, так как Гришка был склонен к тому, чтобы браться за старое. Однажды Минсифей отправился с Гришкой в пеший поход на неделю. Без копейки денег. Ночевали там, куда их пускали, питались тем, что им давали есть. Они дошли до соседней республики. Так отец прививал приемному сыну понятие о том, чего стоит рубль. Позже всех появилась Маринка. Белобрысая, скуластая, нос пуговкой. Ей было четыре года, а вела она себя так развязно, что даже зрелых мужчин вгоняла в краску. Видимо, насмотрелась в доме у родной матери... Приемные родители решили не обращать на это внимания в надежде на то, что от общения с другими детьми ее поведение придет в норму. Еще Маринка не могла говорить толком. Полная каша, разобрать слова было невозможно. Пришлось говорить с ней по слогам, разучивать детские песенки. «Так и приходится со всеми ними возиться. Сидишь, ломаешь голову: что с ним делать? Как исправить? И всех любишь, но каждого по-особому», - говорит Ангелина. Сейчас Маринка готовится пойти в школу, Ленка Старшая уже заканчивает. Гришке тринадцать лет, Ленке Младшей одиннадцать, а Шурке десять.