Рецепт один - труд и любовь

Разделы: Помощь детским домам и их выпускникам

В чем корни социального сиротства, как помочь ребенку, оставшемуся без родителей, и что общего в этой проблеме в разных странах? Непраздные вопросы. Только ответы на них все больше теоретические. Но есть и реальный опыт, который так часто застревает, затирается между громкими фразами, не всплывает на поверхность. Об этом наша беседа с Александром Гезаловым - известным российским общественным деятелем и храмостроителем, лауреатом многочисленных наград, автором книги «Соленое детство», и - бывшим детдомовцем.

- Мы все хотим готовых рецептов счастья, к сожалению. Как вам удалось стать счастливым человеком, несмотря на сиротство, несмотря на очень трудный жизненный путь? Сложно ли вам воспитывать собственных детей, ведь у вас их двое?

- Если так случилось, что жизнь изначально была сложной и непростой, надо уметь суметь простить всех, кто давил на пальцы и наступал на горло песне. Вытащить себя из состояния постоянного горемыки и стараться созидать сначала в себе, потом искать путь созидания ближних и ближнего. Может даже кого-то копировать, для начала, чтобы, научившись хорошей копии, рисовать свои картины жизни. Важно уметь замечать свои ошибки, иметь самоиронию, и учиться, много и еще раз много. Уметь терпеть неудачи и пробелы, непонимание людей, ведь идущий вперед обязательно придет к своей цели, главное - идти. Оступаться, падать, но идти. Совсем скоро в нашу семью придет новый человек, наша семья прибавиться на еще одного жителя Земли. Это осознанный шаг - дать детям возможность жить не только на родине, но и, желательно счастливо. Это забота родителей - как и чем будут жить их сын или дочь. И измеряется эта забота не количеством подаренных конфет, а участием, включением в жизнь ребенка, так сказать, «отданием» ему всего того, что дал Господь, родители, школа, двор. А еще очень важно, чтобы родители думали о том, как будет жить их ребенок, когда их не станет. Чтобы, оглянувшись на их жизненный путь, он жил так, чтобы не сделать хуже или так, как никогда не сделали бы его отец или мама. Это важно - стремиться формировать своей жизнью для своего ребенка такое «место», где он мог бы выпить чистой воды, укрепиться в правде своего дела или просто зарядиться делами своих предков. А если это уже несколько поколений, то такой ребенок не собьется с пути. «Неможно» это будет уже, ну никак.

- Как вы думаете, почему ситуация с социальным сиротством в России почти не отличается от аналогичной в других странах «бывшего Союза»? Вроде бы, очень разный менталитет...

- Болеет общество, эта болезнь - бездуховность, это то, что покорежило Российскую империю в 17 году, а потом привело к тому, что мы - бывший Союз - самая большая в мире «сиротская страна». Пока общество будет болеть, жить «по своим углам», мы будем иметь и бомжей, и сирот. Что бы там не говорили, но верующий человек делает много чего лучше. К примеру, соблюдая заповеди, все 10, он более человечен, по определению. Ведь мы имеем такие условия жизни, какие заслуживаем. Пока что общество не готово осознать, что оно больно. Но я верю, что если бы мы искали Бога, слушали совесть, сирот бы не было. Ибо такие люди могут совершать поступки: взять сироту в семью, не пройти мимо упавшего, и так далее. Таким людям уже не все равно, как и в какой стране они живут. Но пока такой вид людей находится в «красной книге», надо возрождать этот вид.

- Что сказать матери, решающейся оставить на попечение государства своего малыша?

- Сказать? А уместно ли в этой ситуации что-то говорить? Это подобно самоубийству. Не только потому, что это невозможно принять, понять и объяснить, предательство не имеет оправдания. Такой матери придется понимать, что ребенок вырастет, и она будет однажды глядеть ему в глаза, ему, прошедшему ад детского дома. Без ее участия, ее песен и совместной радости друг от друга. Да и совесть в человеке - тоже живой орган, и если ее все время подавлять, это приведет к болезням, духовным и физическим, ведь одно тащит за собой другое. Не понимаю, как можно закрыть на ночь глаза и утром открыть их, зная, что они не увидят родного дитя. А как же сложно будет ребенку потом отращивать новые корни, искать живительную воду для них! Слава Богу, если корнями станет вера, но, учитывая, что мы живем в очень жестком обществе, корни могут и не вырасти совсем. Это надо помнить. Не можете воспитывать - отдайте тем, кто может и хочет. Таких много. Но только не в детский дом.

- Усыновление малышей - тема очень непростая. Социальная реклама вещает: «Приемный ребенок может стать родным». Но проблем на этом пути - бездна. На что конкретно вы бы посоветовали обратить внимание людям, обдумывающим перспективу усыновления ребенка?

- Это проблема проблем, потому что государственная система ориентирована не на человека, а на чиновника. Чтобы чиновнику свидетельствовать о своей работе, надо о ней громко кричать, тогда, якобы, это приведет к тому, что сирот будут разбирать. Но что-то не заметно, чтобы чиновничья рать была готова не только сирот отдавать, но и учить новых попечителей, сопровождать новую семью. При этом чиновничья система ставит не всегда адекватные условия, брызгая слюной на ту же семью, так как, государство дает небольшие деньги на содержание детей. А граждане, наглядевшись программ типа «Пока все дома», увидев «пушистых» детишек, обрывают телефоны, руководствуясь эмоциями. Трезвости нет. Так что у нас на всех фронтах без перемен.

- Сейчас довольно многие люди, в том числе из моего окружения, задумываются об усыновлении ребенка-сироты. У некоторых моих знакомых такой опыт оказался негативным. Не уживаются дети и их приемные родители, распадаются такие семьи, дети возвращаются в приюты. А ведь это - двойная трагедия, и не только для ребенка, которого, конечно, жаль гораздо больше, но и для взрослых, попытавшихся стать родителями. Можете рассказать о типичных ошибках, которые допускают усыновители, и о том, как их избежать?

- Главная причина негативных опытов - самонадеянность и инфантильность усыновителей. Это и беда, и такой тренд - сироты подталкивают к подвигам, «подвиги» - к погибели. Между тем, воспитание неродного ребенка - это труд, часто адский, и об этом надо быть готовым слышать, знать, читать, учиться, искать возможность стать специалистом по этой теме, не просто мамой и папой, а людьми, понимающими, почему, например, сироты такие непокорные, резкие и гневливые. Считаю это самой главной темой. Для детдомовских детей это - единственный способ приспособиться, они не имеют других граней жизненного опыта, от которых могли бы оттолкнуться. Надо показать им другие страницы жизни, границы и навыки контакта. Надо терпеливо ждать, пока в ребенке закончится завод, который он получил, проживая в жесточайшей детской системе, детском доме. Он боец, и в семье продолжает им оставаться. Надо суметь донести до него: «Война кончилась, родной, мы дома. Давай будем жить без пуль, канонад и атак. Мы тебя любим». Остановить в сироте войну возможно лишь знаниями и любовью. А этому часто надо учиться.

- Допустим, подросток или малыш лет 8-9 вошел в приемную семью. Родители вроде бы стараются выстроить отношения, но малыш уже имеет определенный жизненный опыт, не самый положительный. И он начинает его реализовывать. Например, воровать - из семьи и где придется, убегать в «плохую компанию», или протестовать мягче - игнорировать требования и порядки, заведенные в новой семье. После этого дети чаще всего и оказываются снова в приюте. Можно ли взрослым на этом этапе что-то предпринять? Можно ли вернуть доверие ребенка в такой ситуации?

- Это вопрос границ доверия и дисциплины. Если семья выделяет ребенка, как страдальца, который к ним пришел, он соответствует этому, он это четко и чутко чувствует. Ведь сирот так часто предавали, что они ощущают некую одноразовость, конечность своего пребывания в семье. Для того, чтобы он почувствовал себя частью семьи, он должен начать воспринимать семью как то, что уже будет всегда. Для этого нужен диалог, разговор, и чем чаще, тем лучше. Ведь с детьми-сиротами в детдоме не говорят тет-а-тет, они принимают информацию, находясь в толпе, а значит, не лично. Это очень тонкий момент. К тому же я считаю, что лучше всего не лебезить перед сиротой и не дарить ему подарки и новые ощущения, а отдать его в труд, в спортивную секцию, в кружок, чтобы он был включен в процесс общения и социализации обычных детей. Потому что в рамках гипертрофированной заботы ребенок из детдома приходит к тому, что у него начинает кружиться голова от безделья и бездействия. А значит, начинаются проблемы. Чем меньше у ребенка будет возможности осознавать, что он на особом положении, тем меньше он будет этим пользоваться. Для этого он должен стать равным, тем, с кого спрашивается, как и с других. Учеба, домашние задания, помощь по дому, спортивные успехи. Точка.

- Ваши книги не «вышибают слезу», вы в какой-то степени «безжалостны» к беспризорникам, и тем не менее удивительно объективны. Вы их не жалеете? Почему?

- Жалость - беспросветная, глупая и часто не мотивированная - это путь в могилу. Жалость приводит к деградации личности, потому что личность неадекватно воспринимает то, к чему надо прикладывать не жалость, а участие и труд. Ребенка надо научить корчить лицо, когда его начинают жалеть, а не стараться разжалобить своей ситуацией. Потому что иначе не будет жизненной учебы. Ни ошибок, ни опыта, труда, будет просто жалость, ну а потом и жесткость. Жалостью можно накормить сейчас, а завтра? Я за трезвое участие, возможность протянуть руку помощи. Помощь хороша в виде удочки, чтобы схватившийся за нее страдалец нашел в себе силы ловить рыбу, строить ночлег и без «подаренных» спичек «разводить» не людей на тепло, а огонь - для того, чтобы сварить уху. И шагать дальше, учиться жить самостоятельно.

- Об усыновленных детях и их биологических родителях - я слышала, что вы придерживаетесь позиции, что усыновителям не стоит препятствовать таким контактам. Почему?

- Даже если вы носили под брюками подушку, ваш ребенок объективно вышел на этот свет из другой женщины. И уже за это ее можно уважать, а уважая ее, показывать свое уважение к ребенку. Потому что если вы не уважаете то, что у него уже есть, то почему он должен уважать вас? Да и генетика не просто так существует, есть и зов крови, и историческая правда, которой ребенок достоин. На днях я говорил с одной выпускницей детского дома. Разговор шел об установке памятника на могиле ее спившихся родителей. Она сказала, что любит их, даже мертвых, и готова стипендию отложить для того, чтобы поставить более достойный крест. Ей всего 17 лет. Это значит, что она верит в то, что связь с родителями есть и будет, и готова принимать участие даже в их загробной жизни. Такая девушка уже безнадежной не будет, у нее есть корни, пусть такие, но ее. Это то, за что она будет держаться, и жизнь родителей для нее пример, как нельзя жить. Но, понимая это, она может любить их. Это сложно, но возможно. Уважение ребенка - это путь к сердцу ребенка. А значит, человеческим отношениям, доверию и сотрудничеству.

- Очень легко и приятно вести «разговоры в пользу бедных», сложно оказывать реальную помощь детям, попавшим в беду. Очень многие наши читатели, которые по разным обстоятельствам не могут (или просто не хотят, ведь это тоже мотив) усыновить ребенка, со всей душой идут в приюты, чтобы просто помочь, но не знают, как общаться с этими детьми. В чем причина, почему не получается контакт? Что-то посоветуете?

- Участие может быть разным, и не обязательно прямо в детском доме. Чаще всего добровольцы там только нарушают ритм, внося хаос и сумятицу. Между тем, дети ждут такого контакта, который бы давал им знания, уверенность в будущем. Это очень сложно сделать человеку с улицы, для этого необходимо иметь знания и опыт. Лучше отложить идею спасения сирот тисканьем и тасканием по кафе, но искать возможность поддержать тех, кто это делает профессионально. Достаточно найти сайт или физический адрес соответствующей организации - и оказывать возможную помощь. Надо хотеть обучаться, это ключ к успеху в любом деле, а в деле помощи сиротам - ключ номер один.

Подготовил Владимир Данилов.

Gezalov.net