Мы работаем «по вызову»: что-то случилось, мы собрались, обсудили ситуацию. Жестко, четко, «по понятиям». Им это нравится. А как по-другому?
Катя, которая сначала сказала «я ничего не буду делать, ни в чем не буду участвовать», сейчас все делает с удовольствием, аж слюна течет. Впереди всех бежит. Хотя она очень жесткая - мальчишек дубасит только так.
«Гюйс», «гальюн», «нести вахту» и «пробить в рынду на построение» - для участников лагеря это не просто слова.
Мы стали обсуждать с детьми их будущее. В головах полный сумбур. Ребята не знают никаких профессий. Спрашиваю «кем ты хочешь стать?» - «Мотоциклистом»...
Я спросил у Вовы: «Что ты ходишь как скинхед? Не забывай - у нас адмирал наполовину азербайджанец, я наполовину армянин.» Слово за слово, он крикнул «армяшки». Потом мы собрались и рассказали ему про все. Про национализм. Про то, как можно крикнуть что-то последний раз в жизни. Про то, что придется отвечать за свои слова.
Стимул к чему-то стремиться появляется благодаря тому, что дети видят: они, если захотят, смогут чего-то добиться. Ведь добился же бывший детдомовец Гезалов, смеющийся: «Я когда-то был таким же, как вы, простым матросом, козявкой, а теперь, видите, я - адмирал».
В прошлом номере журнала мы дали старт рубрике «Живое дело». В ней мы будем рассказывать о тех по-настоящему «живых» делах и проектах, которые делаются здесь и сейчас. О неравнодушных людях и их работе, которая уже приносит свои плоды. Проект Алексея Газаряна и Александра Гезалова под названием «Желтая подводная лодка» как раз из таких. Это программа социальной адаптации детей-сирот подросткового возраста. Мы побывали на первом «погружении» подлодки, которое прошло на базе пансионата «Державный» под Рязанью.
Пансионат «Державный» расположен в живописном месте на высоком берегу Оки. В ряд стоят уютные деревянные коттеджи со всеми удобствами. На противоположном берегу широченной реки ни одной постройки - лишь поля да леса. Если вам доводилось бывать в Константиново, вы понимаете, о чем я говорю - от пансионата до родового села Есенина - пара километров. Мы с фотографом приехали в лагерь в один из вечеров уже под конец смены. Стемнело. Дети вышли из храма после вечерней молитвы, поздоровались, внимательно оглядели нас, опустили стяг и разошлись по «кубрикам». Пока вожатые укладывали спать юных матросов, мы с капитаном Алексеем Газаряном и адмиралом Александром Гезаловым пили чай в импровизированной капитанской рубке.
Корр: Почему вы выбрали военно-морскую тему и при чем тут подводная лодка?
Газарян: Такой формат показался нам очень удобным. Здесь все как в жизни - есть команда, есть задачи, которые надо выполнять всем вместе, чтобы не потонуть. К тому же Саша (Гезалов) после выхода из детского дома три года служил на подводной лодке. Знает, что это такое не понаслышке. Это авторская программа, помогающая ребятам в увлекательной форме получить различные знания и навыки, необходимые для плавания в житейском море. «Желтая подводная лодка» - один из наших проектов. Еще есть Клуб успешных выпускников, сайт против абортов, ряд издательских проектов. Но подлодка - наш флагман.
Гезалов: Дети из детского дома, из неблагополучных многодетных семей, инструкторы - мы собрались вместе, чтобы превратиться в единую команду и погрузиться в иную, непривычную среду. Дело в том, что детский дом очень похож на подводную лодку. Замкнутое пространство, строгая иерархия, даже желтый цвет преобладает и там, и там. Только на лодке матросов обучают, а в детском доме ребят к жизни не готовят. А если бы они получали какие-то навыки, то умели бы маневрировать среди тех штормов, которые встречаются на жизненном пути.
Сначала - для знакомства с темой - все отправились на подводную лодку в московском районе Северное Тушино. Сейчас она снята с боевого дежурства и выполняет функции музея. А оттуда - в порт «Державный». В лагере ребята знакомятся с особенностями службы моряков. Прежде всего они образуют команду и у них формируются качества, которые необходимы для работы в команде - ответственность, выносливость, активность. Лагерь является средой общения детей разного возраста и социального статуса. Для «домашних» - это опыт сотрудничества с ребятами, у которых трудная судьба, для сирот - возможность взаимодействия с «домашними» и необходимый адаптационный опыт. Все финансовые затраты взял на себя один из благотворительных фондов. Известный московский ресторатор оплатил пошив формы и покупку необходимой атрибутики - здесь даже рында, которая сигнализирует о всеобщем построении, самая настоящая. А за право поднимать Андреевский флаг среди ребят идет борьба.
Корр: У вас разработана методика работы с детьми? И в чем ее основная идея?
Гезалов: Мы ожидали, что в лагере будут 8-10-летние ребята, а получилось так, что взяли подростков. Поэтому нам пришлось немного скорректировать программу относительно возраста детей. Хотя сам метод достаточно гибкий и позволяет работать с детьми разного возраста. Мы сразу сказали ребятам: мы с вами идем в житейское море. Мы равны. Мы и оделись так же как матросы. У нас общая цель - чтобы мы все, грубо говоря, остались живы и чему-то научились друг у друга за эти двенадцать дней.
Газарян: Поначалу у нас ничего не получалось. Дети не шли на диалог: не будем ничего делать, нам ничего не надо, форму не оденем. Адмирал (Александр Гезалов) взял на себя детдомовских. Постепенно они начали раскрываться, рассказывать о себе, своих проблемах. И в какой-то момент они поняли, что находятся в тупике. Вот тут и произошел контакт. С одной стороны, наш авторитет сработал, с другой - они начали понимать: то, что мы им даем, пригодится в жизни. Сейчас все ребята в форме, все занимаются делом. Причем с большим энтузиазмом.
«Второй отсек продут» (это значит, что ребята из второй палаты мирно спят), -докладывает ведущий инструктор Вадим, кудрявый молодой человек атлетического сложения. По всему видно - бывалый вожатый. И присоединяется к нашему чаепитию.
Гезалов: Дети оказались в новых условиях, где новые правила. Они должны их принять или не принять. Чтобы они их приняли, они должны с ними согласиться. Принять цель, с которой они здесь находятся. В первый день мы с ними сели и договорились, что мы здесь готовимся к трудностям житейского моря.
Газарян: В первый день у нас был адмиральский вечер, на котором мы рассказывали о себе. Кто я, что я сделал, какая у меня личная история. Я рассказал о том, как жил, кем работал, как усыновил ребенка. Вот моя книга, вот мои проекты, и т.д.
Тут главное не играть в педагогов, воспитателей или рыцарей. Здесь нет игры.
Гезалов: Зато есть некий объединяющий момент. Важно, чтобы дети нам доверяли, чтобы видели - перед ними люди, способные решить какие-то задачи и двигаться вперед. Здесь нет места фальши и лжи, как и на лодке. Это позволяет наладить с ребятами быстрый контакт. Ждать, когда человек раскроется через десять дней, мы не можем. Надо чтобы сразу возникло доверие.
Газарян: При этом у нас фактически нет никаких рычагов воздействия. Например, в школе такой рычаг - оценки, наказания, вызов родителей. Мы же не можем вызвать их родителей, пожаловаться. С этой оравой мы не справимся даже физически. В отличие от школы здесь дикое поле, и тут все зависит от того, какой ты человек. В свое время я проходил практику в детской психбольнице. Меня предупредили: первая встреча - решающая, тебя или сожрут, или примут. Я вышел к ребятам. Они стояли строем, вдруг началась какая-то суета, колготня. Меня стали провоцировать. Но я не спасовал, хотя пришлось быть жестким. В итоге ко мне подошел их лидер, сел со мной играть в шахматы... То есть они меня приняли. Здесь мы тоже прошли сканирование. Ребята могли задать каждому из нас три любых вопроса личного характера. Тут нет других рычагов воздействия, кроме как доверие, уважение, объяснение.
Один из методов работы с детьми - беседы. В начале смены групповые, в конце - еще и индивидуальные. Каждый день ребята собираются всей командой и говорят на разные темы: куда пойти учиться, а главное - зачем это нужно, как распоряжаться деньгами, к кому обращаться в сложных ситуациях - все, с чем они столкнутся после выхода из детского дома. Мы стали свидетелями одного из таких тренингов на тему «Как я распоряжусь своим выходным пособием». Исходные данные: ты выпускник детского дома, у тебя за плечами 9 классов школы, социальное жилье и сто тысяч рублей выходного пособия. Как и на что ты потратишь эти деньги? Мыслей и идей у ребят было много: кто-то хотел купить мобильный телефон, кто-то - телевизор, ковер, а кто-то собирался пойти в ресторан... Один парень «замахнулся» на автомобиль. А другой почему-то решил, что ежемесячно за коммунальные услуги он должен будет платить по 30 тысяч рублей! И только одна девочка сказала, что часть денег вложит в дальнейшее образование - наймет репетиров, чтобы поступить в колледж...
Гезалов: Дети не умеют распоряжаться деньгами. Их этому просто не учат. Мы говорим им: эти деньги вы можете вложить в себя. Не надо покупать ковер и ставить пластиковые окна, для начала надо приобрести самое необходимое для самостоятельной жизни. Потом устроиться на работу, и постепенно налаживать свой быт. Они же выходят из детдома и начинают жить на широкую ногу. Тут же появляется куча «доброжелателей», которые готовы помочь эти деньги пропить, проесть и т.д. Им всем остро не хватает тепла и ласки. Скажи ему, какой он хороший и добрый, и он последнюю рубаху снимет и тебе отдаст.
Газарян: На днях мы провели тренинг «хочу-могу-должен». Каждый должен был назвать десять своих «хочу», и подумать над тем, что он может сделать для реализации своих идей. Желания были самые разные:
- Хочу машину...
- Зачем?
- Ну, ездить на дальние расстояния.
- Куда?
- Ну, не знаю...
- Хочу трехэтажный дом.
- Зачем?
- Это круто.
Причем не просто машину - «Бентли». Один совсем разошелся: «хочу какать золотом».
Потом мы стали разбираться, откуда берутся эти «хочу». Многие - от зависти, от того, что у них нет ничего своего, личного. И очень мало кто говорит о том, что хочет создать семью, иметь интересную работу, хобби, друзей. У них нет перед глазами подобных примеров. А в детдоме учат чему угодно, но только не тому, как стать полноценным членом общества.
Гезалов: Мы ставим перед ними какую-то конкретную проблему, задачу, которую надо решить. Выслушиваем их варианты. Потом предлагаем свои. Говорим о том, что есть разные сценарии жизни, разные ресурсы, есть опыт человечества, наконец. Нам важно, чтобы они научились думать. Все эти 12 дней мы по сути говорим одно и то же: остановись, посмотри на себя и подумай о том, что будет впереди.
Газарян: Смену мы начали с экскурсии на подводную лодку. Был понедельник, музей был открыт только для групп по предварительной записи. И хотя мы заранее предупредили, сначала нас отказались пускать. И тут нам выпал шанс показать на практике, как могут решаться такие задачи, как важно иметь друзей, контакты, некий тыл. Они же все это обрывают, когда выходят из детского дома. Свои личные дела выкидывают в мусор, потому что это пятно на всю жизнь.
Гезалов: Мы предприняли попытку договориться, сказали, что сами проведем экскурсию, готовы были заплатить сколько надо. Объясняли, что приехали издалека. Ни в какую. Нельзя - и все тут. Тогда я позвонил Уполномоченному по правам ребенка Алексею Голованю и объяснил ситуацию. Алексей Иванович подключился и выручил. Тут же вокруг нас началась суета. Все забегали. Как это - сирот не пускают... К нам вышел капитан первого ранга (а мы все в форме), потом начальник экскурсионного отдела. И нас тут же пустили и провели экскурсию. Дети были в восторге.
Газарян: Это был отличный пример. Есть проблема. Что мы могли сделать? Развернуться и уйти? Это значило, что мы бы задраились в подлодке и отчалили. Мы же звоним уполномоченному, вступаем в переговоры, действуем. Ребята это увидели и оценили. Мы опираемся на не придуманные истории. Жизнь постоянно подкидывает нам такие ситуации.
Гезалов: Сегодня они уже не хотят групповых бесед. Они хотят встречаться индивидуально. Значит, внутри у каждого созрел какой-то вопрос. Они во мне чувствуют некий ресурс, в том числе и справедливость. Здесь можно получить порой жесткий, но качественный ответ по их ситуации. На 95% из них я поставил бы «крестики», зная их уровень образования и жизненные проблемы, учитывая грязные носки, неумение общаться, наличие преступного опыта и т.д. Но мы стараемся эти «крестики» превратить хотя бы в «нолики». Заодно мы здесь апробируем систему интеграции «домашних» детей. Я считаю, что они также нуждаются в адаптации. Они тоже не очень готовы к плаванию в житейском море, как показывает практика.
Газарян: Наша задача - сформировать такое сознание, чтобы ребенок, живя в учреждении, вышел за его пределы. Пусть он выйдет оттуда сознанием. Детдом, какой бы он ни был - это каменная подводная лодка, которая никуда не плывет. Детдом не является Родиной. Мы начинаем с истории России, с поиска корней.
Гезалов: Мы даем ребятам знания обо всем, что они видят вокруг - что такое фотография, как делается журнал, как общаться с людьми. Я сам, когда вышел из детдома, за всех хватался, кто был рядом, и все у них узнавал - будь то бокс или театральная студия. А для начала надо постараться сделать человека партнером, а не вести себя так, чтобы он от тебя сбежал со словами «кошмар-караул». Постарайся стать его партнером. А детдомовские этого не понимают. Они не понимают, что ты - ресурс.
Корр: Двенадцать дней - это мало по сравнению с годами, проведенными в детском доме. После насыщенной программы лагеря ребята опять возвращаются в привычную обстановку. Вы считаете, что две недели могут что-то изменить в жизни этих детей?
Газарян: Мы говорим ребятам: «Сейчас мы обсудили какую-то ситуацию. И когда вы в ней окажетесь - завтра или через десять лет - у вас уже будет решение. Надо только его вспомнить».
Гезалов: Подлодка - это та соломинка, вернее, большая желтая соломина, за которую они могут ухватиться. Плюс, конечно, их желание что-то изменить, желание бороться, желание что-то узнать. Многие ребята уже сейчас готовы свести свои наколки, бросить курить, пойти учиться. И это результат. Все мы - я, ты, он - это и есть ресурс. Для них сегодня очень важны люди, на которых они могут опереться - инструкторы, добровольцы, самые разные люди, которые готовы приехать и пообщаться с детьми. Мы хотим организовать серию встреч ребят с конкретными людьми, которые могут и готовы им помочь. Такую социальную сеть помощи.
В один из вечеров, когда ребята пели песни у костра и пекли картошку, к ним подошел рыбак из соседней деревни. Узнав о проекте, предложил руководителям финансовую помощь. На что Гезалов ответил: «Ты лучше расскажи детям про рыбу, про снасти, своди их на рыбалку». На следующий день ребята уже рыбачили на реке. В столовую сдали весьма солидный улов. Днем ранее приезжала женщина - управляющая салоном красоты. Она провела мастер-класс для девочек по уходу за собой.
Газарян: После каждого мероприятия мы подводим его итог - с точки зрения «подводника». Вот волонтер-психолог провел семинар «Как работать с информацией», то есть с тем огромным информационным потоком, который льется на человека и содержит много лишнего. А в конце я им говорю: сегодня вы учились работать с информацией, то есть с теми шумами, с которыми встречается подводная лодка на глубине. Что она делает? Либо атакует, либо уходит. Но она не сдается!
Справка:
Александр Гезалов, 41 год.
Выпускник детского дома, в котором (а точнее «в которых» - в его жизни их было около десяти) он провел 16 лет. Председатель Карельской общественной организации «Равновесие». Автор книги о жизни детей-сирот «Соленое детство». Построил шесть православных храмов. Награжден государственными, церковными и ведомственными наградами. Образование высшее. Женат. Имеет сына и дочь. http://www.uspeshnye-siroty.ru/
Алексей Газарян, 26 лет.
Вице-президент Благотворительного фонда «Филарет», главный редактор одноименного издательства. Социальный педагог школы No 71 г. Москвы. Отец четверых детей, один из которых приемный. В 14 лет возглавил «Союз активной молодежи +». В 18 лет стоял у истоков создания первого в России Дома детских общественных организаций. Инициатор и руководитель различных социальных проектов и программ. Журналист и публицист. В 2009 г. вышла в свет первая книга Алексея «Саночки радости». www.dvaga.ru
Текст: Анна Орлова
Фото: Сергей Воронин
http://www.mamagazine.ru/
