Я к микрофонам встал, как к образам…

Разделы: Искусство детям-сиротам

Или о чем говорить с сиротой?!

Я весь в свету, доступен всем глазам,
Я приступил к привычной процедуре,
Я к микрофону встал, как к образам,
Нет, нет, сегодня точно к амбразуре.

И микрофону я не по натру,
Да, голос мой любому опостылет,
Уверен, если где-то я совру,
Он ложь мою безжалостно усилит

Владимир Высоцкий

Многие знают, как не просто выступать перед детьми-сиротами, причем с любой формой, будь то концерт, лекция, беседа. Не просто тому, кто выступает, не просто и самим сиротам. Дети-сироты первоначально воспринимают внешнюю форму, с интересом разглядывают человека, наряды, одежду, даже обувь. Но через какое-то время в них, что-то выключается, и они перестают слушать, смотреть, начинают ерзать на стульях или вообще уходят из зала. Неинтересно. Неинтересно даже до психологического срыва. С огрызанием дети идут оттуда, где казалось бы, ярче раскрашивают их серое детство. Бегут. Воспитатели пытаются удержать их на местах, цыкают на них, просят детей еще посидеть. Дети обязаны досидеть до конца, потому что это общее дело.

Почему же, казалось бы, красочное представление быстро им опостылевает, отчего так скоро наступает апатия к некоему действу направленного на них, для них. История умения принимать и воспринимать скрывается в ожиданиях, чаще всего они краткосрочные, эффектно-подарочные, дети привыкли к форме «все вам», и уже потом не отступают от этого в самом детском доме, и уже после. Односторонняя форма общения «все лучшее детям» приводит к трансформации и изменению даже в самом маленьком детдомовце. Они привыкают к тому, что вся система вокруг, работает ТОЛЬКО ДЛЯ НИХ.

Во многом вина того, что ребенок теряет границы «мое-чужое» из-за неправильного посыла и неверноориентированных добровольческих инициатив. Приходя к директору детского дома, который давно и серьезно болен иждивением, добровольные организации заражаются этим вирусом и начинают активно продуцировать его на детей. Общаясь с добровольцами, директор детского дома дает им установку государственного понимания воспитания детей-сирот «все лучшее детям». Связано это и с тем, что обучение навыку отстаивать позицию сироты, а не вещмешка, им сложно, не наученные они идут на поводу у детей и системы детского дома. Обливаясь слезами, они искренне «спасают этих детей» от несчастного «соленого детства». Помню, что когда в наш детский дом приезжали шефы, весь детский дом менялся буквально на глазах, и дети и взрослые как- то вдруг начинали жить в новом, но уже определенном режиме, становясь единой командой. Мы все вдруг становились членами одной команды. Все были уже одного возраста и понимания, шефы должны... В нынешних сиротских учреждениях все это продолжается, только с новым подходом, шефы уже не бедные студенты, приезжавшие к нам, а богатые люди, которые тоже должны.. И их очень много.

Но самое странное, что замечаю я за последние 30 с лишним лет, как вдруг дети застывают и сидя на стульях внимательно внимают СЛОВУ, часто опустив глаза, слушая ЧЕЛОВЕКА. Это происходит тогда, когда начинают вести с ними разговор по душам, о них, для них. Ведь так важно говорить с детьми-сиротами о них. Неужели они устали от сыпящихся на них благ? Да, заваленные этими благами, они дико устали и задыхаются от этого. Да и блага то чаще всего лежат на полках и складе. Им нужен разговор по душам. А это ли происходит в рамках детского дома. Не часто, и если сказать честно, практически такая работа не ведется. Мною замечено, что даже дети младших групп, вдруг замолкают и перестают эпатировать выходками товарищей, когда начинается разговор о том, чем и как они живут, какие у них результаты в учебе, спорте и т.д. Они охотно говорят и не скрывают даже фактов побега. Потому что это о них, про них, от них.

Недавно я вновь выступал в одном из детских домов России, в рамках проекта «Соленая Россия - слез хватит на всех». В одном детском доме передо мной выступал воспитатель, дети маялись на стульях, и не знали, зачем им все это нужно. Они говорили, опять одно и тоже. Взяв гитару, я заговорил о их жизни в детском доме, жизни в школе, на улице. Но гораздо задумчивее их глаза становятся, когда мы начинаем говорить о дне завтрашнем, самостоятельной жизни. И становится отчетливо видно, что поднявший руку «троечник и побежник», задает очень умные и грамотные вопросы. Ему интересно, его задело, ему даже страшно. Но он поднимает руку и говорит. Часто ли мы видим говорящих детей-сирот, чаще всего они стоят на сцене и поют, танцуют, радостно, задорно. Но в этом танце и песне сокрыты многие вопросы, на кои они не получают ответы. Надо стараться отвечать на них, желательно вместе.

Возможно мне проще, я сам выходец из детского дома и хорошо знаю «социальный заказ» сирот на информацию. Но то, что дети ждет живого как родник разговора, это факт. К этому надо быть готовым, учится, подмечать, не спешить выйти под прицел их детских и недетских глаз и говорить с ними. Открывать в них способность думать, размышлять, учится отдавать. Это не просто, но это САМОЕ ГЛАВНОЕ для детей, когда пришедший человек знает и понимает, для чего он пришел в детский дом и о чем говорит. Дети особенно ценят некие умения и навыки, которые можно смело показать им. После выступления прочесть стихотворение, исполнить под гитару песню. Оказывается, что песня В.С.Высоцкого «Кони привередливые» стало общим лейтмотивом нашей встречи. Такой важной, встречи личностей.

Вдоль обрыва по-над пропастью, по самому краю
Я коней своих нагайкою стегаю,- погоняю,-
Что-то воздуху мне мало, ветер пью, туман глотаю,
Чую, с гибельным восторгом, пропадаю! Пропадаю!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть!
о что-то кони мне попались привередливые,
И дожить не успел, мне допеть не успеть!

Ведь у многих из сидящих в зале уже непростая жизнь, а какая непростая будет впереди. Приходя в детский дом, помните об этом, вставая к микрофонам, как к амбразуре.. Ведь сирота ждет разговора о себе, иногда всю жизнь.

Если у Вас возникли мысли, суждения, поделитесь ими с нами: gezalov1968@gmail.com

Руководитель студии социального проектирования Александр Гезалов
выпускник детского дома (Москва)

PS. После одной из встреч, ко мне подошел мальчик и спросил, как ему жить, и еще полчаса у выхода мы говорили с ним о жизни и судьбе, которую он строит сам. А где-то дома стыл чай, который его мама заварила только для себя..