В райцентре Крестцы, расположенном на 443-м километре трассы Москва-Санкт-Петербург, спустя 65 лет с тех пор, как отсюда выгнали немцев, снова разгорается война. На этот раз ожесточенные бои идут между местными властями и армией "чаевых" - так здесь называют полулегальных предпринимателей, торгующих на обочине пирожками и чаем из старинных самоваров с трубой. Уникальный поселок знаком любому дальнобойщику. Этот бизнес возник здесь стихийно в начале 90-х, когда местная экономика дала дуба. Теперь администрация решила привести народную деловую инициативу в соответствие с законом, но на практике это обернулось террором против самого бизнеса. "Чаевые" доведены до крайности. Обещают, что если их окончательно припрут к стенке, возьмут пример с Александра Матросова - сначала побросают на дорогу самовары, потом своих голодных детей и, наконец, кинутся под колеса сами. Обозреватель "Известий" побывал по разные стороны "чайного фронта".
"Мать твою в курицу!"
Это любимое выражение Лидии Беловой. Она торгует на самом козырном месте - это высокий пригорок возле магазина "Шанс". Отсюда видно почти весь поселок. Потеснить ее ни у кого из конкурентов рука не поднимется. Лидия Павловна - непререкаемый авторитет для всех крестецких "чаевых". И не потому, что она умеет красиво ругаться. Хотя это искусство тоже заслуживает внимания - тут недавно один депутат Госдумы полчаса записывал ее речи на диктофон, 7 пирогов умять успел. Но главная заслуга Лидии Павловны в другом. Она первая придумала чайный бизнес. 76-летняя старушка Белова с одним зубом во рту - это Моисей, это Данко, это человек, который вывел свой народ из экономической тьмы, в которую Крестцы погрузились 15 лет назад.
- Мебельная фабрика закрылась, швейная закрылась, осталась одна трасса, - излагает свой бизнес-план "крестецкий моисей". - Никогда бизнесом не занималась, а тут пришлось. Сначала вышла пирожки продавать. Дальнобойщики стали жаловаться: "Ты чего, бабка, сухомяткой торгуешь?" Я тогда молоко на трассу вынесла. А оно, падла, киснет. Шофера снова советуют: "Чего мудришь - чаю давай". И то правда - молоко киснет, а чай - нет. Купила большой термос, но он все равно быстро уходит - постоянно домой бегать приходилось. И вот однажды полезла на чердак, смотрю - а там самовар с трубой. Вспомнила - мы ж из него еще немцев поили во время оккупации.
- Чего-чего?!
- Мне тогда 12 лет было, мы жили в деревне Болдыри, тут неподалеку. У нас в доме трое немцев квартировали: одного звали Вальтер, другого Ахмед, а третьего - не помню.
- Ахмед? Немец?
- Ну да. Немецкое имя. А какое? Не русское же! Но это были нормальные немцы, общевойсковые. Когда им посылки с фатерляндии присылали, они всегда с нами делились. А потом пришли гестаповцы и устроили расправу. Маме седалищный нерв перебили - она потом 8 лет в лежку лежала.
- За что?
- За то, что беглых пленных в погребе скрывала.
- Как в погребе? У вас же в доме немцы жили?!
- Ну и что?! Те немцы все знали и молчали - вошли в положение. А гестаповцев на нас свои же русские предатели навели. Уж на что маленькая была деревня, и то целых два предателя нашлось. Потом, когда война закончилась, они пошли в военкомат работать. Я так думаю, что те, кто нас сегодня здесь душит, - они из той же породы. Мать их в курицу!
"Это наш Цхинвал"
Весть об истории успеха Лидии Павловны разнеслась по поселку в считанные недели. На трассе появился второй самовар, третий, пятый, десятый, семьдесят восьмой... Сегодня на пятикилометровом участке федеральной трассы "Россия", которая проходит прямо по поселку, дымят 140 самоварных труб. Дневная выручка с одного дыма составляет 3 тысячи рублей и выше. Кто-то торгует сам, кто-то "от хозяина".
- Если бы не Белова, мы бы сейчас не пирожками торговали, а своим телом, - говорит наемная продавщица, мать троих детей Татьяна Андреева. - Вот возьмите меня: у нас с мамой недавно дом сгорел. Мы обратились в администрацию: дайте жилье - не дают. Дайте лес, мы сами построим, - не дают. Дайте делянку, мы сами срубим и построим, - не дают. Теперь ни у кого ничего не просим, сами зарабатываем - так и этого не разрешают. Но тут уж, извините, нам отступать некуда. Это наш Цхинвал.
- Раньше жить не давали, теперь и выживать не дают, - подпевает соседка по обочине Неля Вороницкая. Она сама печет и сама торгует. - Мне 72 года, я всю жизнь проработала фармацевтом в Душанбе. В 93-м еле ноги оттуда унесли. Здесь кое-как обустроились, так теперь и отсюда гонят. Свои!
- Сначала они протоколы составляли, штрафовали нас на 2 тысячи, - продолжает Лена Яковлева с противоположной обочины. - Потом стали на 5 тысяч штрафовать. Сегодня суббота, а в будни мы теперь только по ночам партизаним. Теперь они и в ночные рейды пошли. Орут, самовары опрокидывают. Кто? Милиция да белый дом - вот кто.
Я первый раз в своей практике сталкиваюсь с ситуацией, когда обычные граждане, наезжая на власть, не стесняются называть свои фамилии. Даже в очередь встают: "Меня запишите, и меня, и меня!" Фразу "милиция да белый дом" повторяет каждый первый. Это уже такой образ врага. Навроде "американского империализма" или "израильской военщины".
- Я знаю, чего они хотят, - ударяется в аналитику бывший фармацевт из Душанбе Вороницкая. - У нас тут есть свои олигархи местного масштаба. Соколов, Сурин, Образцовы. Они хотят все пирожки под себя подмять. Чтобы мы только 3-4 тысячи получали, как рабы на нашем хлебозаводе. Но этому не бывать! Это наш бизнес, мы его придумали!
"Бизнес не имеет права жить сам по себе"
Версия с заговором олигархов едва ли похожа на правду. Во всяком случае, развязали "пирожковую гражданскую войну" не они. Да и не развязывал ее никто. Случай классический: хотели как лучше.
- Этим летом новый губернатор Новгородской области Сергей Митин проезжал по трассе мимо нашего поселка, - повествует глава крестецкой администрации Александр Тарасов. - Увидел все это и, естественно, возмутился. Нам была поставлена задача - упорядочить торговлю. Мы ее выполняем.
До Митина областью долгое время правил очень понятливый губернатор Прусак. Когда сразу против нескольких его заместителей были возбуждены уголовные дела, он с большим энтузиазмом ушел в отставку. Эксперты считают, что за долгое время его правления Новгородчина превратилась в полукриминальный регион с тупиковой экономикой. Но крестецкие пирожки Прусак любил и постоянно гонял сюда своего персонального водителя.
Новый губернатор не местный, он родом из другого Новгорода - Нижнего. Долго трудился в федеральном правительстве, потом был призван на место Прусака навести в области порядок. Вот он его и наводит.
- Рано или поздно это должно было случиться, - считает крестецкий мэр Тарасов. - Не может бизнес жить сам по себе. Это ненормально. Качество продукции никем не контролируется. Вокруг торговых точек мусор, дым, аварийные ситуации. Только за один прошлый год на нашем участке трассы погибли восемь человек...
Насчет мусора - его тут не больше, чем по всей трассе "Россия". У каждого торговца есть свой мусорный пакет: никто не заинтересован торговать посреди помойки. Качество товара лучше всякой СЭС контролирует конкуренция. Из трех съеденных пирожков ни один не вызвал в моем истерзанном желудке ни малейших признаков изжоги. Что же касается повышенной аварийности, то за разъяснениями я обратился к гаишникам.
- Точной статистики ДТП именно по этому поселку у нас нет, поскольку мы ведем учет в целом по новгородскому участку трассы, - ответил дознаватель Отдельного батальона ДПС Новгородской области Александр Ларинов. - Но я бы не сказал, что Крестцы отличаются повышенной аварийностью. Скорее наоборот, деревня там необычная, все автомобили снижают скорость, никаких постов выставлять не надо.
- ...Из 140 пирожочников лишь 72 имеют санитарные книжки, - продолжает читать приговор мэр поселка. - Только 12 человек оформлены и платят налоги. А зарабатывают они в месяц по 50 тысяч рублей, а то и больше. Я, например, всего 15 тысяч зарабатываю. А как страдает имидж поселка! Они ведь для транспортировки пирожков приспособили детские коляски. Иностранные туристы потом рассказывают: "В России есть страшная деревня. Там местные жители собственными детьми торгуют!"
Я, конечно, знаю реальную цену санитарным книжкам. И насчет невзрачного внешнего вида торговых точек разъяснения от "чаевых" уже получил: "Дайте нам уверенность, что мы здесь будем торговать год, два, десять, - мы сами благоустроимся по высшему разряду. Но если ты не знаешь, когда твой самовар снова опрокинут, какое тут благоустройство, мать твою в курицу!"
Но я все равно поднимаю руки. Сдаюсь. Закон есть закон. Требования властей юридически обоснованы - даже несмотря на то, что большая часть из них скоро будет отменена по инициативе президента России. Главное, чего теперь нужно понять, - как сделать так, чтобы ради соблюдения всех этих юридических пунктов не загубить то, что эти пункты должны регулировать, - то есть сам бизнес.
- Третье и последнее требование властей - облагородить торговлю, - подводит итог Тарасов. - Чтобы все стояли в специально отведенных местах и были одеты в одинаковую униформу. Все. Неужели так трудно?
"Действительно, неужели так трудно?! - отвечают вопросом на вопрос "чаевые". - Неужели так трудно, упорядочивая торговлю, прислушаться к нашему мнению, а не тупо выполнять распоряжения вышестоящих чиновников, которые в чайном бизнесе разбираются так же, как мы в нефтяном?"
"Мы хотим жыыыть!"
Девушка Оля в розовой курточке уже стала жертвой "окультуривания". Ее самовар стоит по старинке - на самой обочине. За спиной у Оли непролазная грязь - это парковка для желающих хлебнуть чайку. А за грязью - ряд красивых домиков, в которые власти попытались загнать "чаевых". Один из них - ее собственный, но все домики как один не фунциклируют. Почему - Оля сейчас объяснит.
- Мы постояли там день, другой - торговля нулевая. Никто парковаться в этой грязи не желает. Власти еще месяц назад обещали сделать стоянку - обманули. Эти домики нам навязали по 40-50 тысяч за штуку. Теперь все их побросали и снова вышли на трассу. А что делать?
Проблем с парковкой местные власти не отрицают. Говорят, что сами замучились продираться сквозь сложные взаимоотношения между сферами ответственности: где территория дорожников, где - местных властей, где - федеральных. Чтобы высыпать на обочину пару самосвалов с щебенкой, мэру пришлось ехать за разрешением в Тверь. С горем пополам "обустроили" три пятачка: возле Столовой, на Заречной и под крылом самолета-памятника на выезде в сторону Питера. Меньше всего повезло тем, кто купил домики на Заречной - это где Оля в розовой курточке. На оставшихся двух площадках почище, домики частично обитаемы, но лица у продавцов грустные.
- Я сегодня только шесть пирожков продала, а у тех, кто рискнул на трассу выйти, уже по 30-40 штук купили, - вздыхает бывший учитель черчения Наталья Пронина. Когда три года назад она уволилась из школы, ее зарплата со всеми факультативными составляла 2,2 тысячи рублей. Вообще местные "чаевые" - это сплав "бывших" самого разного происхождения: врачи, швеи, директора рухнувших предприятий, депутаты, зеки, милиционеры, цыгане.
- Почему не идет торговля?
- Потому что думать надо, прежде чем ее организовывать. За 15 лет у каждого сформировался свой круг постоянных клиентов. Они знают, где кто стоит. Дальнобойщик едет мимо, смотрит - нет его тети Мани. Ну нет и нет - поехал дальше. Откуда ему знать, что тетю Маню теперь загнали в домик на Заречной? Да если даже и узнает, не будет он здесь останавливаться. Вы посмотрите на эту парковку - здесь, дай бог, три фуры уместятся. А надо, чтобы 33. Что будет, если все припаркованные сейчас по поселку грузовики согнать в три места? Трасса встанет.
На третьей площадке работают два домика. Остальные куплены, но не используются. Хозяева восприняли инициативу властей как разновидность оброка. Между собой назначили дежурство - сегодня ты в этих вонючих домиках стоишь, завтра я. А то вдруг опять губернатор мимо поедет.
- Это мертвое место. Наш пятачок так разместили, что он для проезжающих вообще не заметен, все мимо проскакивают! - сразу переходит на крик Ларионова Аня, бывший медработник. - Мы их спрашиваем, неужели нельзя было по-другому?! Они ничего не объясняют, только говорят: "Так надо!"
- А домики эти - не домики, а газен-ваген, - ворчит напарница Татьяна. - Весь дым от самоваров идет внутрь - глаза слезятся, домой приходишь, как копченая скумбрия. Мы им говорили: "Давайте лучше сделаем навесы". - "Нет, - отвечают. - Мы тут решили, что домики, - значит, домики. А если дым мешает - переходите на электрические самовары. Мы вам скоро сюда электричество проведем. А там, глядишь, и кафе собственные отстроите. Только надо будет разрешение от СЭС, пожарных, ну и так далее". Ага!
- А нам не нужны электрические самовары! - снова начинает кричать на меня Ларионова, как будто в моем лице она имеет в виду весь чиновничий аппарат. - Нам нужны с трубой. Чтобы дымили. "Чай с огнем" - вот наш бренд, именно на нем поселок и поднялся. Чтобы дым столбом, чтобы хлебнуть чайку на свежем воздухе - клиентам это нравится. Но власти наши не хотят этого понимать! Такое ощущение, что хоккеиста заставили клюшкой блоху подковать. Ох, загубят они это дело, точно загубят.
Снова иду на прием к Тарасову.
- Домики - это не мы придумали, эту идею нам предложили областники. Из таких же домиков возле Новгородского кремля сувенирами торгуют - и ничего.
- А вы не пробовали объяснить начальству, что сувениры и самовар с трубой - это две большие разницы?
- Домики как домики, - смущается мэр поселка. - Это все отговорки. Просто пирожочникам страшно не хочется работать цивилизованно - вот они и придумывают. Видели бы вы наши ночные рейды! То грозятся кипятком ошпарить, то дальнобойщики хамить начинают. Они же не местные, на них у нас никакого влияния.
Дальнобойщики, кстати, действительно полностью на стороне "самонаварщиков". Чай - 10 рублей, пирожок размером с половину батона - 25. Дешевле на всей трассе перекусить невозможно.
- Коля, письмецо отправишь?
- Я же еще месяц назад отправлял - ответ еще не пришел, что ли?
- Затерялось, наверное.
Это "чаевая" тетка просит своего постоянного клиента бросить письмо президенту в московский почтовый ящик. Местным почтовым ящиком доверия у нее нет.
- Чего требуете-то?
- Мы жить хотим, понимаете, - жыыыть! - напрягая шейные сухожилия говорит тетка. - Или предоставьте нам нормальные рабочие места, или не мешайте людям выживать, как они могут. Мы тут на днях собрались с девчатами и приговорили. Если нас окончательно допекут, мы всем "табором" придем в администрацию и поставим перед ними своих детей: кормите. А откажутся - пойдем на трассу и просто все здесь погибнем. Третьего не дано!
В Крестцах, кстати, в конце прошлого века жил известный русский писатель Федор Сологуб. Учительствовал. Пытался встряхнуть этот гадюшник, но в итоге местное общество его не приняло и он был вынужден уехать. По мотивам пережитого он потом написал отличный роман "Мелкий бес". Главный герой, учитель, постепенно сходит с ума. Ему то и дело является "недотыкомка серая". Что это такое, автор не объясняет. Но, мне кажется, спустя 100 лет я ее в Крестцах тоже увидел. Да, точно, это была она.
http://www.izvestia.ru/special/article3122242/
