Карельская быль. Часть первая: солёное детство

Разделы: О детях-сиротах

Сюжет прозвучал в программе «В поисках доброго смысла» 20.07.2008<>P> В городе Петрозаводск социальным служением нуждающимся занимаются Карельская региональная общественная организация «Равновесие» и социальный центр «Попечение» при храме святой великомученицы Екатерины. После Литургии молебен, панихида, шестнадцать крещений и шесть отпеваний, но батюшки находит несколько минут для беседы. Удивляюсь: «Священникам бы со своими делами справиться, а тут еще успеваете кому-то помгать...» Клирик храма святой Екатерины отец Григорий (Михневич) рассказывает о деятельности центра:

- Господь положил для спасения человеческой души две основных заповеди, на которых держатся все законы и пророки в Евангелии. Это любовь к Господу Богу и любовь к ближнему. Священники, которые занимаются социальными программами, они выполняют обе эти заповеди. Наш центр занимается помощью и некоторой реабилитацией бездомных, мы окормляем воспитанников детских домов, школ-интернатов, посещаем заключенных в сизо, в доме престарелых окормляем наших бабушек, отказных детишек... То есть работа ведется очень большая.

- А много ли у вас в центре добровольцев?

- Вот это вот вопрос как раз злободневный и для нас больной. Потому что все это выполняется силами примерно человек сорока. Понятно, что батюшки выполняют свою миссию - духовное окормление, но ведь помимо этого есть еще и социальные вопросы, которые священник уже не решает - это решается руками наших волонтеров, добровольцев, руками наших прихожан. И в этой связи на них ложится очень большая нагрузка. Народу мало, и очень хотелось бы, чтобы наша молодежь занималась реальными делами. Реальными делами. Не на площади там с флагами ходила и прославляла величие России, а конкретно величие России созидала своими руками - ухаживанием за стариками, ветеранами...

- А как вы привлекаете прихожан храма к какой-то такой доброй, полезной деятельности?

- Ничего особенного мы для этого не предпринимаем. Просто идем и делаем сами. Мы говорим им, а потом идем и делаем сами. Это самый сильный, весомый метод, потому что говорить можно очень много, и красиво, и доступно, и понятно, но корабль, как говорится, и ныне там. И можно всячески много хорошего наговорить. Надо делать. Делать. У нас не хватает делания...

С теми же, кто занимается конкретными делами, мы отправимся «на экскурсию» по Петрозаводску и его окрестностям. На «экскурсию» по местам, где ждут добра. Часть первая. Соленое детство

«Саша Гезалов! Саша Гезалов!» - двое бойких мальчишек влетают в зал, где педагоги расставляют столы. Они так и обращаются к нему - по имени и по фамилии. Он для них свой. Наверное, чувствуют в нем его сиротское прошлое, о котором Гезалов, сейчас уже председатель общественной организации «Равновесие», написал книгу - «Соленое детство». Подсластить детство этих ребят, сейчас воспитывающихся в детском доме No 2 города Петрозаводска, Александр вместе с группой добровольцев решили тортами и конфетами. Сладкий праздник, с горьким привкусом.

***

Наверное, сперва может показаться, что все замечательно. Дети радуются, жуют конфеты, шумят и галдят. Но если приглядеться внимательнее, то найдется немало поводов для серьезной и невеселой задумчивости.

- Сережа, не торопись, бумажки клади отдельно! - учит Саша и, отвлекаясь от воспитательного процесса, говорит: - Дети совершенно не умеют есть, напихали конфеты во все места... - И продолжает успокаивать возбужденных детей: - Так, не торопимся, не торопимся, всем всего хватит... Это первое что бросается в глаза - как маленькие зверьки, малыши хватают сладости, бросаются от стола к столу, как будто это в последний раз... Двухлетний Сережа засовывая в рот уже, наверное, третью или четвертую конфету, все фантики отдает мне. С набитым ртом он что-то бормочет. И вдруг довольно отчетливо:

- Бьет меня, бьет. - Чего? - переспрашиваю. - Бьет! - Кто? - Вы! - Я? - Да. - Как это? - Так... - невозмутимо и грустно произносит Сережа. Становится немного жутко. Ребенок видит меня первый раз в жизни и тут же на полном серьезе сообщает, что я его бью. За объяснениями я обращаюсь к Александру Гезалову.

Александр Гезалов (председатель карельского общественного фонда «Равновесие»): Это определенная система защиты воспитанника детского дома, маленького ребеночка, когда он понимает, что гораздо удобнее предупредить даже то, чего не может быть. Может, кто-то его там и поколачивает, мы же не знаем об этом, или подзатыльник дает, или это сидит в его сознании, потому что он периодически получал какое-то насилие. И вот он произносит эти фразы на подсознательном уровне, соответственно сообщая о некой проблеме, которая у него есть. Ее надо изучать, надо задавать вопросы воспитателям, почему от ребенка исходит такая информация. Значит, все не так гладко в системе взаимоотношений, возможно, и самих детей, а, может быть, и воспитателей. Когда столы уже наполовину опустошены, начинается импровизированный концерт. Девочки постарше выходят петь.

- Название команды - БЭМС. Наш девиз - боевые, энергичные, молодые, симпатичные. Отряд, вольно! Строевую песню запевай:

По синему морю к зеленой земле
Плыву я на белом своем корабле...
Меня не пугают не волны не ветер,
Плыву я к единственной маме на свете...
Ведь так не бывает на свете,
Чтоб были потеряны дети...
***

Последнюю фразу песни девочки поют не очень уверенно, ведь они точно знают, что так бывает на свете, чтоб были потеряны дети. А раз так, то чуть попозже армия детдомовцев может пополниться и их малышами.

Александр Гезалов: Судьбы многих воспитанниц повторяются. Вот вы видели девочку Машу в детском доме No 2. Мама ее - воспитанница другого детского дома. Она родила двоих детей и обоих сдала. Нередко сейчас воспитанницы живут с иностранными гражданами - Таджикистана, Узбекистана. Это к сожалению, потому что те потом уезжают и оставляют их один на один со своими проблемами. Это беда всей России. Потому что они совершенно не понимают, не несут ответственности за свои поступки. Вместе с сотрудниками интерната общественники стараются исправить эту страшную закономерность. Раиса Евгеньевна (заместитель директора детского дома No 2): То, что тяжело им в будущем, - бесспорно. То, что нужна им поддержка, и не год, и не два, а даже лет пять их постоянно надо курировать, навещать, где-то, может, водить за руку, тогда может быть, что-то и получится. Если, как слепых котят, за двери детского дома по восемнадцати лет и забыть про них, да, будет плохо. Чаще всего бывает плохо. Поэтому у нас даже целая программа сопровождения выпускников. У меня весь телефон забит их номерами. Они при любом случае - хорошо ли что-то у них, плохо ли, какие-то проблемы - звонят. Всегда знают, что от них не откажутся, им всегда помогут. И я считаю, что пока этой программы у нас не было, были хуже результаты, а вот сейчас, когда они знают, что мы рядышком все равно, хоть они живут самостоятельно... Как вот мама, ребенок уже живет отдельно, но мама где-то есть, и она поможет. Поэтому у нас неплохие выпускники пошли. Я могу ими гордиться. У нас есть ребята, которые высшее образование получают, и женятся, и хорошие семьи. Последнее время даже, когда девочки, довольно молодые, рожают, они все своих детей растят, они не отказываются от них. Это хороший показатель. В существующем в Петрозаводске клубе выпускников детских домов пока всего 15 девочек. Собираются расширяться. Но и эти 15 судеб - это уже результат! Александр Гезалов: Все, кто у нас в клубе, сохранили детей, никто не сдал. Есть, у кого уже и по двое. Мы стараемся их мотивировать, подсказывать, помогать. Священники Екатерининского храма работают с ними для того, чтобы действительно сохранять семьи. Мы хотим расширить круг общения, то есть привлечь к этому мальчишек, чтобы был клуб мальчишек и девчонок. Потому что одни девочки - это не совсем правильно. Ребята тоже выходят из детских домов, и у них тоже много трудностей. Хотя мы и так поддерживаем-помогаем. Но просто хотелось бы как-то более концентрированно: видеть их каждую неделю, каждый месяц. Это более качественная помощь, нежели чем, когда они появляются, только если у них трудности возникают с работой, с жильем, еще с чем-то. Выскакивают на нас, а мы, чем можем, помогаем. Конечно, одно дело, когда ребята приходят только за конкретной помощью, а другое, когда они в регулярном общении учатся постепенно не рассчитывать на то, что за них что-то сделают добрые люди, а самостоятельно жить, чтобы потихоньку их кораблик отправлялся в самостоятельное плавание...

***

Вася громко и с выражением декламирует:

Маму очень я люблю,
Ей привет горячий шлю,
Но не только ей одной,
Шлю и бабушке родной...

Ни мама, ни бабушка, которым Вася шлет горячий привет, не участвовали в судьбе мальчика, это не они научили тяжело больного ребенка двигаться, ходить, говорить.

Александр Гезалов: Это мальчик с ограниченными возможностями. У нас как-то стараются обходить слово «инвалид», но он действительно инвалид, ребенок с серьезными поражениями головного мозга, у него ДЦП. Но при этом детский дом смог поставить мальчика на ноги. Когда ребенок у них появился, он вообще даже не разговаривал, лежал, как бревно. Но воспитатели, персонал смогли его поднять, сами вы видели, он и читает стихи, и поет песни, и как-то развит. Неизвестно, какое будущее ждет Васю, но, тем не менее, было сделано все, что возможно в условиях детского дома, чтобы мальчик не остался этаким растением, которому ничего не надо, и которое ничего не может. И теперь Вася, как и другие воспитанники детского дома, хочет, чтобы у него была мама. «Потребность эта проявляется у детей, - говорит Раиса Евгеньевна, - в том, что они сами выбирают песни и стихи про семью, про маму, про одиночество».

Раиса Евгеньевна: Это не значит, что мы им как-то навязываем эти стихи. Дети сами выбирают эти песни, даже, когда мы включаем караоке - там множество песен, - они все равно выбирают такие, где поется про маму, про семью, про любовь, про одиночество. Дети, на самом деле, ощущают свое одиночество...

Саша Гезалов не уверен, хорошо ли, что ребята поют грустные, жалостливые песенки. Вспоминает при этом свое соленое детство.

Александр Гезалов: В 80-е годы нас обучали специально петь такие песни для того, чтобы из спонсоров и тех, кто приходит, вышибать слезу и желание прийти и помочь еще. Это такой ход, когда дети неосознанно участвуют в каком-то действе. Я не думаю, что здесь это было сделано специально, потому что и сами сотрудники учреждения часто не осознают, что, обучая детей вот таким вот сиротских песенкам, готовят детей к каким-то просительско-взывающим пониманиям жизни. Но ведь ребенок все равно выйдет и будет бороться с обстоятельствами один, и не должно у него быть вот какого-то такого: «я - сирота, я - казенный сирота, я - казанский сирота, я - петрозаводский сирота». У него должна быть некая позиция в жизни. Да, может быть, он не харизматичный человек, может быть, нет особых дарований, но настрой должен быть - автономный боец, как я это называю. Человек, который умеет и способен противостоять тем трудностям, которые будут возникать... Но пока что, по всей видимости, именно тоскливые стихи и песни, - единственный способ противостояния своей беде, который знают воспитанники детских домов. Первой и, наверное, самой большой своей беде - одиночеству. И Вася солирует, а другие ребята подпевают:

Я щенка в подъезде повстречал,
В уголке сидел он и дрожал,
Видно, потерял бедняга дом
И скулит он жалобно о нем.
Кто ты, чей ты, маленький щенок?
Ты, наверно, очень одинок,
Хочешь, я тебя с собой возьму,
В жизни, знаю, плохо одному...

***

Чаепитие подходит к концу. Педагоги начинают убирать со столов. Дети виснут на воспитателях, обнимаются с ними. Раиса Евгеньевна с грустью смотрит на эту картину, вздыхает.

Раиса Евгеньевна: Конечно, старается коллектив, как может. Ребята, даже большие, пытаются называть мамами сотрудников детского дома, я не знаю, хорошо ли это или плохо. Может быть, я не права, но я все равно считаю, что никакой детский дом, как бы ни старался коллектив, семью не заменит. Честно говоря, вовсе не все руководители детских домов придерживаются такого мнения. И далеко не все сотрудники подобных учреждений заинтересованы в том, чтобы устроить жизнь своего воспитанника. Петрозаводский детский дом No 2 - это 75 детей, большинство из которых социальные сироты, то есть родственники есть, но их не интересует судьба этих ребят. В самом учреждении на данный момент проживает 50 воспитанников. Остальные 25 устроены в патронатные семьи.

Раиса Евгеньевна: Мы работаем по новой форме - патронатное воспитание. У нас практически все дети знают, что это такое, и многие ждут, когда мы им найдем семью. А порой даже удается хоть как-то наладить отношения и с кровными родственниками.

Раиса Евгеньевна: Многие патронатные воспитатели не против встреч с кровной мамой. У нас такие семьи есть. Бывает, ребенок идет на прогулку, а у него две мамы - патронатный воспитатель и кровная мама. Вот он идет и обеих держит за руки. Ну, значит, мама пока еще оказалась слаба, она злоупотребляет алкоголем, она не работает, у нее плохие жилищные условия. Но что-то в душе у нее осталось, она знает, что у нее есть ребенок, она не совсем еще упала на дно, как-то ее это держит. Может быть, потом что-то изменится у нее в жизни... 25 человек за 3 года. Это неплохой результат. Были, конечно, и неудачи.

Раиса Евгеньевна: У нас было, к сожалению, два возврата. Один раз, ребенок сам не захотел. А второй случай, там семья не получила поддержки от окружения - родных, близких, друзей. Не нашли поддержки, помощи, понимания и вернули. Были не нападки, конечно, но вопросы: «зачем вам это надо», «вы, наверное, ради денег», «вы вырастили своего ребенка, зачем вам еще головная боль, живите для себя». И там просто сложились обстоятельства так, что человек заболел, и некому было поддержать. Вот бывают такие случаи, и это наша боль, конечно... Конечно, больно, что общество пока не готово изменить свое отношение. Что дети, ни в чем не виновные, никому не нужны в этом мире, кроме воспитателей, да небольшой группки добровольцев, которые приходят к ним. Но пока хотя бы так. Ведь это очень важно, чтобы дети видели новых людей, общались, чтобы они не замыкались в своем детдомовском мирке.

Раиса Евгеньевна: Помощь нужна, конечно. И, может быть, не столько даже материальная. Надо, чтобы дети знали, что есть другие люди с другими профессиями, другим материальным положением, другим семейным положением, с другими интересами. Они же видят только педагогов, а, может быть, мы немножко своеобразный народ, и надо бы поглядеть и на другой социальный слой, расширить круг общения, чтобы они вышли за пределы нашего педагогического коллектива. Это поможет им в будущем. Смысл чаепития с тортами, пожалуй, даже не в том, чтобы дети наелись сладкого и на время забыли о своей солено-горькой жизни, а, в первую очередь, в том, чтобы добровольцы заметили какие-то проблемы, которые давно уже перестали замечать воспитатели, привычные к этой существующей по определенным правилам системе. А вообще цель - это чтобы у каждого ребенка была семья.

Александр Гезалов: Надо бы, как в 40-е годы, голосом Левитана сказать: «Объявлена война детским домам!» А потом: «Столько-то детей поступило в семьи. Война закончилась, дети победили!» Вот таким образом. Но, как это ни грустно, пока что дети терпят поражение. И продолжают тоскливыми голосами тянуть свою жалостливую песенку про мамонтенка...

Александра Оболонкова

http://narodinfo.ru/articles/53249.html