Весной кажется, что бомжей в Москве стало в несколько раз больше. Горожане им сочувствуют, но испытывают неизбежное раздражение: грязь, неистребимый запах. Жизнь в этом параллельном мире подчиняется своим правилам. Здесь свои кланы, иерархия, конкуренция, и, вопреки стереотипам, для многих жизнь на улице - отнюдь не трагедия, а настоящая свобода. От социальных условностей, обязанностей. Даже респектабельные горожане не отказывают себе в удовольствии немного поиграть в бомжей.
Они называют себя свободными людьми. Они свободны от предрассудков, а главное - от крыши над головой. Их адрес - уж точно не дом и не улица. Им принадлежит весь город с прилегающими территориями.
Чуваша и украинца в столице сблизили водка и Савёловский вокзал. Они обитают в заброшенном доме неподалёку, на еду зарабатывают попрошайничеством.
"Пропитание у нас есть. Здесь всё есть. Тут у нас пицца-бар, нас кормят. Вообще не работаем. Просто проживаем, как халявщики", - говорят они.
Они не любят когда их называют бомжами. Они бродяги и этим гордятся. Бомжи для них - это интеллигенция, которая в силу некоторых обстоятельств осталась без дома и стесняется своего нового статуса. У бомжа Виталия Алексеевича дом сгорел. Подполковник в отставке, отслуживший 18 лет в Советской армии, уже не первый год пытается найти в столице правду - восстановить документы. Но какой уважающий себя чиновник примет такого?
"В Москве везде, куда ни ткнёшься, - чиновник, чиновник, чиновник. Говорят: кто тебя посылал в Афган? Кто тебя заставлял работать в Семипалатинске? Вот и всё. Я ничего не могу пробить", - сетует Виталий Алексеевич.
Романтика такой свободной жизни привлекает многих. В последнее время модно быть бомжем. Преуспевающие бизнесмены платят деньги за сутки скитания по вокзалам и переходам. А студенты театральных студий так раскрепощаются - одеваются в тряпьё и пускаются во все тяжкие.
"Мы попробовали поехать в метро, как бомжи, на полу. Попробовали походить, деньги пособирать. Ты понимаешь, что люди могут жить совершенно по-другому. У них совсем другие проблемы. Выпить, поесть - и всё", - считают красавицы-студентки Алина Крачнакова и её подруга.
Кто-то такой свободе не рад, а кто-то по-другому не может. У украинца с Савёловского есть и жена, и квартира в Москве - но это же одни проблемы! Единственное, без чего не могут московские озорные гуляки, - так это без мобильных телефонов. Они есть у каждого.
"Знаешь, сколько мы в день денег делаем? Тысячи по 3-4! Вчера за день 4 тысячи сделали? Просто настреляли. Народ у нас добрый, но только русским дают. Вот он и говорит, что он русский, а сам чуваш", - рассказывает украинец.
Они имеют бесплатное питание, бесплатный ночлег, бесплатную баню и медицинскую помощь. Каждое утро на дезинфекцию выстраивается очередь. Здесь заботливые врачи проведут медосмотр, излечат от чесотки и выведут вшей. Трепетный санитар почистит старую одежду и, если надо, даст новую. Пока трудятся врачи, сестра любезно зарядит мобильный телефон. Любые дополнительные услуги - за спасибо.
Главные враги бездомных - не январские морозы и не вши, а человек в серой форме. Он не любит бездомного, он бездомного обижает.
"Сделайте так, чтоб в новостях показали: милиция бьёт всех бомжей! За что?" "Мы сдаём металл, а один милиционер из 13-го отделения, его зовут Сергей, я не помню фамилию и отчество - не брезгует забрать у нас 20 рублей". "Отбирают последние деньги, всё, что есть!" - жалуются бомжи.
Город и дальше планирует оказывать таким людям всяческую помощь. Депутаты даже готовят стратегию: чтобы город был обязан бомжу, а он - в свою очередь, городу. Но какая неведомая государственная сила сможет заставить работать свободных романтиков - украинца и чуваша с Савёловского вокзала?
http://www.vesti-moscow.ru/rnews.html?id=28712
