Наш РЕПОРТАЖ; Обещание Гезалова
Карельская региональная общественно-молодежная организация (КРОМО) «Равновесие» помогает сразу всем детям, попавшим в беду. Такое впечатление складывается, когда заходишь на сайт «Равновесия».
Сбор одежды для детских домов и денег на операцию маленьким пациентам онкологической клиники; открытие учебного класса для заключенных подростков и организация горячего питания для беспризорников; консультирование будущих усыновителей и несовершеннолетних мам...
Вот далеко не полный список того, чем занимается «Равновесие». Причем все это не одноразовые акции, а многолетние проекты. Кажется, что в организации работает очень много людей, иначе просто невозможно везде успеть.
На самом же деле «Равновесие» - это фактически один человек.
Наталья КЛЮЧАРЕВА МОСКВА.
Не жалость, а помощь
Рассказывая об Александре Гезалове, трудно решить, с чего начать. Все кажется одинаково важным. И каждого его дела кому-то хватило бы на целую жизнь. В свои 32 года он успел написать книгу, построить три храма и помочь стольким людям, что и сам бы сбился со счету. Если бы считал.
Наверное, начать надо с детства. Александр Гезалов вырос в детских домах Владимирской области.
«Странно, практически не помню светлых и красивых детских домов. Все они были крайне убоги и стары, как будто детство "такого" ребенка может проходить только в "таком" месте, чтобы не смущать, не давать надежду, не соблазнять. Это была "забота" государства: трудно должно быть во всем и с самого начала». (Здесь и далее цитируется по книге Александра Гезалова «Соленое детство».)
Наверное, в этом главное отличие Александра Гезалова от других людей, пытающихся помогать обездоленным детям. Он пришел к сиротам и беспризорникам не из благополучной жизни, бесконечно далекой от детдомовских реалий.
- Я говорю с ними на их языке. И не боюсь смотреть им в глаза. Не боюсь задавать вопросы. Не боюсь слышать ответы. Это неподготовленным людям трудно, а мне нет.
Я ведь всего насмотрелся. Очень о многом в книге я просто не стал писать, чтобы не травмировать читателей. От такого может и сердце разорваться.
«Нас сразу определили в бригаду по уборке свинарника, и мы получили клички "свинари"... После проверки из облоно директора сняли, всех свинок отправили на бойню. Я плакал, так как многих свинок знал по именам, сам кормил, катался на них. Позже я уже не плакал даже по погибшим людям. Таковы плоды моих "университетов"».
Не имея собственного детдомовского опыта, человек, искренне желающий помочь сироте, совершает множество ошибок. Из лучших побуждений он может навредить ребенку. И разочароваться сам. На сайте КРОМО «Равновесие» http://balance.sampo.ru/, который Гезалов тоже делает в одиночку (с ежедневным обновлением, между прочим), есть статья о том, как взрослому человеку построить отношения с сиротой.
«Дети-сироты привязчивы, навязчивы и доверчивы. Берегите их от вашей чрезмерной опеки», - пишет руководитель «Равновесия» и подписывается: «Выпускник детского дома Александр Гезалов».
Казенная система воспитания превращает детей в иждивенцев, делая их совершенно беспомощными во взрослой жизни. Это как в армии или тюрьме - все продумано за тебя, планировать ничего не надо, только исполнять. У ребенка-сироты, по словам Гезалова, планы на будущее не идут дальше обеда и ужина.
Взрослые воспринимаются либо как враги, либо как «источник положенных благ». Поняв, что человек настроен к ним доброжелательно, детдомовцы начинают просто «качать» из него все, что можно. Причем, не имея представления о реальных бытовых нуждах, они, как правило, требуют дорогих и красивых безделушек. Жалея сироту, заваливая его подарками и выполняя его капризы, вы не помогаете ему адаптироваться к взрослой жизни, но поддерживаете тупиковый иждивенческий сценарий, заложенный в детском доме, предупреждает Гезалов.
«Пионерских лагерей мы ждали как спасения, как возможности уйти от проблем и жестокостей детского дома хотя бы на лето. Мы легко "разводили" пионервожатых на доброту. Сейчас я бы попросил у них прощения. Мы просто пользовались их порядочностью. Но есть ли в этом вина детей-сирот?»
Об этих и других рисках Александр Гезалов рассказывает людям, решившимся взять в свою семью детдомовского ребенка. В «Равновесии» регулярно проходят заседания клуба усыновителей и приемных родителей.
Преодоление прошлого
По большому счету, чтобы помочь воспитаннику детского дома, надо научить его другому отношению к жизни. Задача практически невозможная, потому что для этого сирота должен как-то преодолеть весь свой предыдущий опыт. Удается это единицам.
Свое преодоление казенной воспитательной системы Александр Гезалов начал еще в детском доме. В книге «Соленое детство» есть потрясающий эпизод, когда он и его ровесники восстают против традиционной детдомовской дедовщины и отказываются тиранить «младших».
«Старшие в работе не участвовали, в их обязанности входило радостно гонять нас на работу. Средние следили за нами. Они тоже свое уже отработали и готовились стать старшими. Страх и еще раз страх - вот на чем держалась воспитательная система детского дома тех лет.
Наши старшие ушли из детдома, средние стали старшими, а мы соответственно средними... Было тяжело... Мы не заставляли, а уговаривали и просили работать младших, работали и сами - никто из нас не отказывался. И за это часто были биты старшими. Когда впоследствии мы стали старшими, наши отношения с бывшими младшими складывались хорошо. Еще в первом классе мы дали зарок: когда будем "наверху", младших не трогать ни за что. Мы выполнили это обещание».
«Дети, прошедшие детский дом, - это такой продукт, с которым нужно пожизненно работать, - пишет Гезалов в одной из своих статей. - Вообще сиротам нужно выдавать такую корочку, вроде инвалидной, потому что у них в сознании нарушено все что можно. И адаптивные навыки, и образовательные, и семейные, и межличностные».
«Когда нас выгружали и сдавали "по списку", все воспитанники-старожилы почему-то смотрели не на нас, а на новенькие ранцы и форму. Потом я понял, что частная собственность в детском доме будет отсутствовать всегда. Все общее - значит, не твое. Старшие девочки "щедро" отобрали у нас ранцы, одежду и выдали их "дочкам" и "сынкам" - тем, кого они патронировали и таскали везде за собой, как кукол. А нам отдали их старую одежду, заявив своим "детям", что купили все новое в магазине. Так они играли во взрослость. Взрослые проблемы решались легко: отними у чужого и отдай своему - и все дела. "Куклы" радовались.
Это псевдоматеринство не имело ничего общего с настоящим материнством, хотя многим казалось иначе. Потом, повзрослев, когда наши "мамочки" рожали, обеспечить своих настоящих детей всем необходимым они не могли и не умели. Результат: их дети опять в детском доме. Детдомовские родители точно знают, что государство всегда накормит-оденет их детей».
В крошечном офисе «Равновесия» Александр Гезалов показывает мне свои фотографии. Почти на всех он запечатлен с ребенком. Причем не просто находится рядом, а всегда что-то делает: одевает, пеленает, разговаривает.
Один из постоянных проектов «Равновесия» - памперсы для Дома малютки, где лежат новорожденные, от которых отказались матери. Детей здесь так много, а персонала так мало, что нянечки просто не успевают вовремя менять пеленки.
Каждый раз, раздобыв где-нибудь мешок памперсов, руководитель «Равновесия» едет в больницу и собственноручно переодевает «отказничков».
- Я как многодетный отец, - печально комментирует Гезалов, рассматривая фотографии. - Отец детей, которые никому не нужны. Дети, даже новорожденные, чувствуют, что их обманули, бросили. Ничего не нужно объяснять ребенку в пять лет или в десять, он сам все знает и понимает. Вот недавно пришла ко мне женщина - не может родить, помог ей усыновить ребенка, где-то за полгода все документы оформили. Это была радость. Но сколько их еще осталось там, в детском доме!
На сайте «Равновесия» есть постоянно обновляемая рубрика «Ищу маму» с фотографиями и историями воспитанников карельских детских домов. За 4 года работы этого проекта 700 детей были усыновлены, 2000 - взяты под опеку.
И, наконец, у самого Александра Гезалова есть дочь Карина. Ей 10 лет. Ее большая фотография смотрит на всех, приходящих в офис «Равновесия».
Этот сценарий детдомовцу Гезалову преодолеть удалось.
«С первого дня мы не только учились, но и работали. Потом вообще перестали учиться, только работали. Детский дом занимался выживанием, и все должны были работать, чтобы кушать. Зачем учиться? Директор говорил, что труд сделал из обезьяны человека. Но научить трудиться по-настоящему нас так и не смогли. В детском доме так извратили понятие ценности труда, что повзрослевшим детдомовцам идти работать просто уже не хотелось. Многие искали иные пути и находили. В тюрьме ведь тоже кормят бесплатно...»
Каждого проекта КРОМО «Равновесие» хватило бы, чтобы обеспечить работой любую «нормальную» общественную организацию: с большим штатом и армией волонтеров. В «Равновесии», кроме председателя, есть еще 10 добровольцев. Они занимаются с воспитанниками детских домов рисованием, водят их в кино и в театры. Все остальное делает сам Гезалов.
- Я своих добровольцев не напрягаю, - говорит председатель «Равновесия». - Каждый выбирает по себе, чтобы не надорваться. Многие желающие помогать детям быстро перегорают, не видя моментальной отдачи. А здесь нужно заниматься монотонным каждодневным трудом. Я помогаю детям 24 часа в сутки, без отпуска и выходных. Добровольцы делают то, что могут они. Сейчас я всех на лето распустил, чтобы отдыхали. А сам продолжаю ходить по больницам и тюрьмам. Я отдыхаю так.
Александр Гезалов живет в офисе. Буквально. В крошечном помещении, принадлежащем интернату для глухонемых детей, с которым сотрудничает «Равновесие». Раньше это была подсобка, где хранились лыжи. Потом директор интерната отдал комнату «Равновесию». В офисе самой заметной общественной организации Карелии с трудом помещаются стол с компьютером и диван, на котором спит ее руководитель.
- По документам я - бездомный, - улыбается Александр Гезалов. - У меня нет своего жилья, а прописан я в доме ночного пребывания для бомжей. Каждый год, как и они, прохожу там регистрацию. Раньше специально устраивался работать сторожем, чтобы было где ночевать. Теперь вот, к счастью, появился офис, и ко мне наконец могут приходить люди, которым необходима помощь.
Кстати, Александр Гезалов несколько лет был председателем попечительского совета того самого центра для бомжей, в котором прописан сам. Собирал для бездомных людей одежду, устраивал бесплатные концерты («их же никуда не пустят без денег!»), открыл столовую, раздобыв где-то полевую кухню...
- Потом я решил, что этого мало, - рассказывает Александр Гезалов. - В Петрозаводске 3000 бомжей, а дом ночного пребывания может вместить только 40 человек. Стал агитировать местные власти открыть хоспис для бездомных.
Но они сочли, что это слишком дорогое удовольствие. Я ушел из попечительского совета. Хотя помогать продолжаю. На днях отвез туда 300 килограммов одежды, из Финляндии прислали.
«Как ни странно, учился я хорошо, за что мне, впрочем, доставалось. Придет старший и спросит: кто лучше всех учится? И приходилось идти поливать огород. Или за сигаретами в магазин, или собирать "бычки" на улице.
После поселка Нового меня отправили в Собинку, маленький городок под Владимиром. Я знал, что долго там не задержусь, ждал дальнейшей "пересылки". Однако промаялся я там несколько месяцев, пока решали, куда да чего. В школу я не ходил, тут-то и получил первый пробел в образовании. Но решил, что виноват не я, а другие, и ловко потом спекулировал этим. С того момента я всегда учился как придется, точнее, плохо. Учителя всегда относились к нам равнодушно, оценки чаще всего выставлялись под конец четверти или года, и тройка была самой хорошей. Мы учились, но как-то вяло, не усердствовали, зачем? Кушать так и так дадут, спать есть где. Не выгонят же из детского дома за плохую учебу».
По словам Александра Гезалова, за последние 10 лет никто из выпускников карельских детдомов не смог получить высшее образование. Сам Гезалов имеет за плечами ПТУ и училище культуры, а сейчас заканчивает Петрозаводский госуниверситет, заочное отделение факультета социальной работы, на котором сам же читает лекции студентам.
- На занятиях мне скучно, - честно признается Гезалов. - Сижу и ерзаю. Иногда удается улизнуть, тогда сразу еду в больницу или в СИЗО. Но прогуливать трудно: меня все преподаватели в лицо знают. Я обязательно доучусь. Из принципа. Немного уже осталось.
Сейчас Александр Гезалов старается организовать при «Равновесии» подготовительные курсы для выпускников детских домов. По закону государство обязано помогать им подготовиться к поступлению в вуз.
- Это, конечно, несколько утопично, - говорит Гезалов. - После детского дома у них такие пробелы в образовании, что никакими курсами не исправишь. Поэтому, когда ко мне приходят выпускники-детдомовцы, я помогаю им решать проблемы с жильем, с работой, а про образование иногда даже не заговариваю. Понимаю, что есть вещи, которые мы уже не успеем наверстать.
Против течения
Преодоление собственного детдомовского прошлого переросло у Александра Гезалова в желание изменить всю систему, сделавшую это прошлое возможным. Одно время руководитель «Равновесия» активно участвовал в общественной экспертизе законов, касающихся защиты детей. Однако потом махнул на это рукой, убедившись, что депутаты всегда принимают закон в той редакции, которая выгодна им самим, а не детям.
Очень быстро пришло и понимание того, что добиваться расформирования системы казенных детских учреждений, воспитание в которых калечит ребенка на всю жизнь, тоже бесполезно. Можно сколько угодно говорить о том, что ребенок должен жить в семье, но пока есть люди, делающие на сиротстве большие деньги, будут существовать и детские дома.
- Меня раньше часто звали на всякие семинары по защите сирот, - рассказывает Гезалов.
- Тошно смотреть! Сидит какой-нибудь импозантный фазан, сытый, холеный, дорого одетый, сидит и сокрушается, что в России столько-то миллионов сирот... Как мне хотелось подойти к нему и сказать: «Ты, фазан, ну-ка пойдем, я тебе покажу, как дети в интернате не могут зимой в школу пойти, потому что у них теплой одежды нет! А ты и такие, как ты, вы за их «защиту» зарплаты получаете, в отпусках на курортах отдыхаете, а еще и за границу бесплатно ездите на эти семинары дурацкие, о сиротках посокрушаться!»... Не зовут меня больше на семинары...
За счет детей вообще очень выгодно пиариться, - продолжает Гезалов. - Вот президенту потребовалась реклама, он вышел на трибуну и ляпнул про 250 тысяч за рождение второго ребенка. Президент с этого будет иметь высокий рейтинг, а мы - переполненные детские дома. Я вам точно говорю. Родят ребенка, а потом, увидев, что деньги эти им никто выдавать не торопится, сдадут его в детский дом - а зачем он им?! Они ж денег хотели, а не детей!
С государством Гезалов не борется, понимает, что силы неравные. И государство ему тоже не мешает. Хотя и не помогает, конечно. Зато регулярно награждает: за сирот, за беспризорных, за заключенных.
- Вот соберу побольше этих орденов и медалей, - говорит Александр Гезалов без тени вызова, - и выставлю их все на аукцион. Коллекционеры за них немалые деньги готовы отдать. А на собранные средства открою детский приют. Хоть какая-то будет польза.
Правозащитники очень любят говорить, что если государство снимает с себя всякую ответственность за детей-сирот, то ее должно взять на себя общество. Фраза красивая, но почему-то именно общество, в лице многочисленных общественных организаций, стало для Александра Гезалова главной помехой.
У председателя «Равновесия» есть давняя мечта: открыть детский приют, где жизнь сирот будет строиться совсем по другим законам. Если нет возможности переделать всю систему казенного воспитания, Александр Гезалов хочет попытаться дать нормальное детство хотя бы нескольким десяткам ребят.
Недавно руководитель «Равновесия» начал строить такой приют. Буквально своими руками. Спонсор был найден, необходимые документы подписаны, разрешения получены...
Но тут в дело включилась одна известная в Карелии благотворительная организация, занимающаяся защитой сирот. Как ни парадоксально, коллеги Александра Гезалова сделали все возможное, чтобы помешать строительству приюта. Началось все с голословных обвинений в мошенничестве, которые чуть ли не ежедневно стали появляться в местной прессе. На газеты Гезалов внимания не обращал, продолжал строить. Тогда защитники сирот засыпали жалобами республиканскую прокуратуру.
- В прокуратуре удивлялись, разводили руками, называли все эти жалобы идиотизмом, - вспоминает председатель «Равновесия». - Но строительство пришлось приостановить - до выяснения обстоятельств, таков закон. Время было потеряно, спонсор ушел.
Объяснить такое отношение трудно. Общественники то ли завидуют популярности (редкий день про работу «Равновесия» не пишут в газетах), то ли нервничают от множества проектов и бешеной энергии Гезалова.
- Пока ты делаешь первые шаги, на тебя никто не обращает внимания, - говорит председатель «Равновесия». - Но как только ты стал заметен, как только ты заварил какое-то настоящее дело, будь готов получить по шапке. Причем, что самое обидное, от своих же! Меня сейчас усиленно зовут в Москву. Иногда я думаю бросить все, уехать. Беды ведь много везде, какая разница, где детям помогать. А потом думаю: зачем? Там ведь тоже хватает «друзей сирот», которые тут же начнут вставлять палки в колеса. Это даже нельзя назвать конкуренцией! Ведь конкуренция - это когда кто-то делает хорошо, а ты стремишься сделать еще лучше. А тут - и сами не делают, и мне не дают! Это не конкуренция, это просто такое отношение к делу. Сложнее всего добиться, чтобы люди объединились и вместе что-то делали.
Александр Гезалов говорит про себя, что он всю жизнь идет против течения. И чем дальше, тем больше убеждается в том, что главный враг - это не плохие законы и даже не чиновники, делающие деньги на сиротах, а человеческое равнодушие.
«Мы забыли слова «участие», «сострадание», «забота», «милосердие», - пишет он на сайте «Равновесия». - И заменили их на «психология», «скауты», «гранты»... Мы не знаем своих соседей. При слове «здравствуйте» мы пугаемся: «соли попросит!». Нам наплевать, что за стенкой плачет ребенок. Это же не наш ребенок, и плачет он за стеной, а не здесь».
- Прочитав мое «Соленое детство», - говорит Александр Гезалов, - одна женщина написала мне, что эта книга изменила ее сознание. Она вдруг поняла, что стоит жить не только для себя, но и для других, и усыновила ребенка. Это одна из самых больших моих радостей и удач. Если хотя бы один человек изменился - все было не зря. Проходя по камерам следственного изолятора, где сидят подростки, я понимаю, что большинству из них я на самом деле не могу помочь, не могу изменить их судьбу. Но прийти к ним с подарками, с одеждой, с добрым отношением - могу! Могу заставить их поверить, что доброта возможна даже там. И я делаю то, что могу.
История «Равновесия»
Организация «Равновесие» была создана 7 лет назад.
- Я тогда работал на трех работах, занимался маркетингом в крупной международной корпорации, - рассказывает Александр Гезалов. - А потом в один прекрасный момент я подумал: вот мне 25 лет, и что дальше? А что - после? Переворот произошел в одно мгновение. Я все продумал (я вообще очень быстро составляю планы), пришел в первый же интернат, собрал персонал, выступил перед ними с пламенной речью. Они посмеялись, покрутили пальцем у виска, и я стал все делать один.
Работа в маркетинге пригодилась Александру Гезалову и в новой сфере деятельности. Деньги на проекты «Равновесия» он берет почти из воздуха. Вот, например, недавно снялся в рекламе макаронной фабрики, гонорар взял «натурой». Обеспечил макаронами и столовую для бомжей, и полевую кухню для беспризорников.
Постоянных спонсоров у «Равновесия» нет, приходится постоянно выкручиваться.
Александр Гезалов утверждает, что так даже лучше:
- Есть много общественных организаций, которые кормятся за счет одного и того же мецената. На первый взгляд это, конечно, удобно. А если вдуматься, то именно эта благополучность делает их абсолютно нежизнеспособными. Они привыкли жить на всем готовом и не умеют шевелиться сами. Убери спонсора - и все! Как сейчас, например, все благотворительные проекты Ходорковского загибаются.
Александр Гезалов старается просить не деньги, а вещи - так эффективнее. Тут дали краску, тут - компьютер, тут - несколько парт. Глядишь, и учебный класс для подростков, заключенных в СИЗО, готов. Правда, пока администрация Петрозаводска не может найти учителей, которые бы согласились преподавать в СИЗО. Поэтому занятия ведет сам Гезалов. Учит подростков пользоваться компьютером.
«Директор собирала на всех досье и держала документы наготове, чуть что - пугала колонией. И многие бы там оказались, если бы не одна женщина в звании лейтенанта (она сейчас полковник). Она просто разбиралась, кто в чем виноват, журила нас и закрывала дела. Директор ходила к ней с конфетами, просила, но лейтенант отказывалась сажать нас. Кое-кто все же сел в тюрьму, находясь еще в детском доме, потом они приезжали и бравировали "сидом". Мы слушали рассказы сидельцев и наматывали на ус. А вдруг и нам предстоит?»
И для заключенных, и для беспризорных, и для детдомовцев «Равновесие» собирает одежду. Призывы присылать и привозить вещи регулярно появляются на сайте организации. Люди откликаются охотно, особенно иностранцы.
«Одевали нас плохо, мы донашивали одежду старших. Наша кастелянша часто плакала, ей было стыдно, что мы такие оборванцы. Считалось, что младшим хорошая одежда не нужна - все равно порвут, потому что много работают. Мы все носили одинаковые вельветовые куртки сороковых годов и клетчатые пальто. Почти все имущество в детском доме было довоенное. Новое же хранилось на складе - на случай проверки. К приезду начальников нам выдавали фланелевые рубашки. Слово "свитер" я узнал после 25 лет, а ведь на улице порой было 30 градусов ниже жизни...»
Этой зимой во время сильных морозов кто-то из москвичей вспомнил о беспризорных детях, живущих на улице. «Давайте хотя бы оденем их и накормим горячей едой! Кто со мной?» - этот призыв висел в интернете несколько дней. Пока на него не ответил... Александр Гезалов, сам не раз скитавшийся по московским вокзалам и чердакам.
Очень скоро интернет-консультаций ему показалось недостаточно. И руководитель «Равновесия» сорвался в Москву. Так появилось «Народное движение. Бездомные дети», не прекратившее свое существование и тогда, когда морозы спали. Нескольким детям Гезалов помог найти родных и вернуться домой. Одного мальчика планирует в ближайшее время привезти в Карелию, устроить на работу - ночным сторожем в храм, который сам же и построил. Так у «Равновесия» появилось еще одно направление деятельности, уже в Москве.
- Мне говорят: когда же ты остановишься?! - восклицает Гезалов. - А как я могу остановиться? Если ко мне обращаются за помощью, разве я могу ответить: «Мне некогда, я занят, я помогаю другим»? Тогда я не успею помочь никому!
