Многие семьи в Карелии предпочитают видеть своих детей сиротами.
В полтретьего ночи дом затрясло. Двери трещали под ударами. Николай, тощенький мужичонка - "Божий одуванчик", дрожал как в ознобе, тихохонько на цыпочках пошел к детям. Яна и маленькая Вика тоже проснулись и боялись пошевелиться. Наконец, хлипкая дверь не выдержала - сломался железный пробой. Но когда пьяная Татьяна ввалилась в дом, дети и сожитель успели выскочить в окно от греха подальше. Так в поселке Мегрега Олонецкого района Республики Карелия совершилось обыкновенное возвращение домой многодетной матери Татьяны Николаевны Мухиной...
Есть темы, которые при всей нашей свободе слова и нравов затрагивать как-то не принято, даже неприлично. Боимся взглянуть действительности в глаза, обманываем себя и других. Демографическая проблема - одна из наиболее болезненно воспринимаемых нашим обществом. Цифры падения в России рождаемости по сравнению с ростом смертности приводят в уныние. "Повышение рождаемости" - вот привычное уху словосочетание, призванное служить простой панацеей в столь сложной ситуации. Но можно ли рождение ребенка, будущего полноценного гражданина нашей Родины, ставить в одну статистическую строку с увеличением "надоев", "привесов", "тоннами угля на-гора", короче говоря, с обычными количественными показателями?
- Мы хотим понравиться сейчас населению. И не взвешиваем последствий того, к чему это кардинально приведет. В итоге, что мы получим потом? - говорит начальник отдела социальной защиты Олонецкого района Татьяна Жеребцова.
В Олонецком районе, как и по всей России, сложилась парадоксальная ситуация. В материальном плане стало гораздо выгоднее быть плохими родителями, чем хорошими.
Надо отдать должное, у нас еще много поистине героических семей, рискнувших родить и главное - вырастить несколько детишек. В той же Мегреге на менее тысячу человек населения одиннадцать многодетных семей. Исаевы - одна из них. Своих у них трое. Плюс воспитывают племянника - подальше от пьяниц-родителей. Отец, Геннадий Иванович, работает в столярном цехе совхоза "Мегрега". Зарплата 500 рублей в месяц, но сейчас и ее он не получает. На момент моего с ним знакомства Геннадий Иванович пребывал в бессрочном неоплачиваемом отпуске по случаю отключения на пилораме электричества за долги. Его супруга тоже нигде не работает по состоянию здоровья. От государства помощь: восемьдесят три рубля детского пособия на ребенка. Но на племянника их не получают - честным людям почему-то неудобно ходить по инстанциям, доказывать, добиваться. Главная кормилица семьи, выходит, семидесятилетняя бабушка, трясущаяся от болезни Паркенсона. Ее пенсия в шестьсот рублей гораздо выше обычных мегрегских зарплат. Не поленитесь, подсчитайте, сколько у Исаевых приходится на человека. Волосы дыбом встают.
Между тем дети в этой семье, как, впрочем, и старики, и взрослые, сыты, одеты, обуты, образованны - девочка как раз поехала поступать в Петрозаводск в институт, а это, признайтесь, по нынешним временам не такое дешевое удовольствие. Если кому и могут быть благодарны Исаевы, то только самим себе. Корова, бычки, овцы, свиньи, аккуратные огородные грядки, теплицы. Когда смотришь на налитые капустные качаны, на буйную морковную ботву и на до времени усохшие лица родителей Исаевых, невольно начинает казаться, что крепкое хозяйство питается соками своих хозяев. Всей семьей ходят в лес, собирают клюкву, бруснику, чернику. Кто не собирал в карельских, кишащих комарьем лесах ягоды, не поймет, насколько это адский труд. Дети в таких семьях растут трудолюбивыми и неприхотливыми. Потом сдают ведрами ягоды заготовителю или выходят на шоссе торговать. Здесь частенько дети из двух многодетных семей и встречаются. Пока Исаевы торгуют плодами своих трудов, маленькие оборванные Мухины, рискуя жизнью, снуют между машинами и тянут к водителям тощие ручонки. Чье сердце не дрогнет при виде голодных детей? Представьте себе: только материнское.
На первый взгляд, ситуация простая. Но как должно вести себя государство по отношению к этим двум семьям? Стоит ли помогать здоровой семье? Ведь она, уже по определению, чего бы то ей ни стоило, но детей вырастит. Детей же Мухиной надо срочно спасать от голода и вшей. Разве повернется у кого-нибудь язык возразить против этого?
Мухина произвела на свет шестерых. На первого ребенка она лишена была родительских прав более десяти лет назад. С тех пор она исправно рожает детей, одного за другим.
- Дети попрошайничают. Сбегали из дому, - говорит Татьяна Жеребцова. - Жили у бабушки. Папа, он... брак не зарегистрирован, но он этих пятерых детей взял на себя, записан отцом. На самом деле там... кто отец? И мама не знает. Потому что у нее две страсти: вино и мужчины. Причем она и в том и в другом отношении более чем активна. Мужчины сдаются без боя на первом же повороте. Поэтому... что с ней? Устраивали ее на работу. Дояркой на скотный двор. Но в сельском хозяйстве платят нищенские деньги. Хотя даже если бы платили большие, пьющая женщина недолго бы продержалась. Все это время мы тянули. Работал с ней медик. Работала школа. Волостная управляющая, совет профилактики. Перепробовали все! Никаких результатов! Мы вынуждены были лишить ее родительских прав. Вот буквально три дня назад. Сразу на пятерых детей.
Итак: порок наказан? Ну нет, скорее привычное "хотели как лучше..." В Олонецком отделе соцзащиты стали замечать странную неприятную тенденцию: появляется все больше родителей, желающих формально отречься от своих детей.
- Совсем недавно пришла женщина. Одного на руках держит, другой за юбку держится, - с содроганием вспоминает Татьяна Жеребцова. - Она хотела отдать старшего. Как смотреть на этого ребенка, который кричал: "Не отдавай меня, пожалуйста!" И найти слова и сказать: "Не волнуйся, мама шутит". Потому что мороз меня по коже пробирает. Я ее спрашиваю: зачем же мать детям, если на пять-шесть лет отдавать? А она: "А у меня их нечем кормить". Другой случай. У женщины трое детей Осень. Сентябрь. Она пришла ко мне с укором непонятно кому: голодает семья, у детей уже желудок прирос к позвоночнику от голода. Я ее спрашиваю: "Скажите, у вас участок посажен?" Она проживает в сельской местности. Говорит: "Нет". Ну вот. Я живу в городе. У меня участок шесть соток. Я без этого не проживу. Почему же у вас не посажено? Она мне объясняет: "А у меня сожитель пропил посадочный материал". Ну хорошо, а почему же сейчас, когда самое благополучное время, когда все ведрами в лесу собирают грибы-ягоды, вы ухитряетесь голодать? Она: "А я мест не знаю"...
Конечно, проще всего обвинить во всем этом государство. Наверняка, часть вины лежит и на нем. Но ситуация, согласитесь, для России новая. Испокон веков русские семьи имели помногу детей. Я сам вырос шестым ребенком в крестьянской семье. Детство моих братьев и сестер пришлось на самые голодные военные и послевоенные годы, но никому и в голову не могло прийти сбагрить ребенка на казенный кошт. Сегодня же, читая жалобы одних многодетных родителей о том, что они (проживая в деревне!) кормят детей комбикормами и при этом юная мамаша ожидает очередного ребенка, кроме естественной жалости к детям, приходят и сомнения: может, для начала таким безответственным родителям стоило бы попробовать ставить родительские эксперименты хотя бы на одном ребенке, прежде чем улучшать количественно демографическую ситуацию в стране?
Сегодня в Олонецком районе 123 "опекунские семьи" и два детдома. Большинство содержащихся в них имеют родителей. Последних это весьма устраивает. Мало того, благой пример - другим наука. Олонецкий отдел соцзащиты переживает целый набег бабушек, требующих лишить их детей родительских прав и оформить опекунство над внуками. Объясняется это весьма просто. Сравните: 83 рубля детского пособия и 1200 опекунских. Теперь, если бабушка Мухина оформит опеку хотя бы над пятью младшенькими, семейный ежемесячный доход сразу составит шесть тысяч рублей! Не стоит обманываться, они уйдут туда же, куда до этого уходили все детские - на мамины слабости. Почему бы после этого благодарной своей стране Мухиной не рожать еще по ребенку в год? "Здоровой семье" Исаевых остается только слюну глотать.
Слухи о том, что за рождение каждого ребенка где-то собираются еще и приличные деньги платить, в Мегреге воспринимаются болезненно.
- Мы забываем те семьи, которые работают, действительно воспитывают, - с горечью говорит управляющая Мегрегской волостью (так здесь называется сельсовет) Нина Семенянс. - Я за рождаемость! Но в этих семьях! А мы что делаем? Воспроизводим пьющих в несметном количестве. И садим их на шею государства.
Действительно, трудно представить себе ответственных родителей, которые будут рожать детей только по причине материального поощрения. А вот то, что число многодетных семей, вроде Мухиных, после этого увеличится, сомневаться не приходится.
Только вот что обидно: под одним и тем же термином "многодетная семья" скрывается два совершенно различных явления. Это и люди, которых не назовешь иначе как святыми, помешанные на любви к детям, которые несмотря ни на какие обстоятельства и условия, растят достойных, здоровых физически и психически людей.
С другой стороны, безответственные, нечистоплотные, всегда пьяные граждане, равнодушные даже к своим собственным детям. Назвать их "многодетными матерями" просто язык не поворачивается. Скорее - многорожающие.
Дома у Мухиных я застал двоих детей. Четырнадцатилетняя Яна была отдана в Олонецкий детдом, но ей все равно больше нравится в родном доме, несмотря на страшную в пьяни маму, на побои и угрозы поджога. Четырехлетняя Вика выглядит самое большее года на два, голодный, непонимающий ребенок.
Остальные - кто по детдомам, кто по больницам. Мухинский сожитель Николай, единственный хилый защитник детей от собственной мамы, маленький, щупленький мужичонка, плачет и в прямом смысле слова дрожит лишь при одном упоминании о Татьяне - многодетная мать его частенько побивает.
Если не опекунство бабушки, этих детей ожидает только детдом. Третьего не дано. Те, кому по долгу службы приходится иметь дело с этими детьми, понимают: это - далеко не лучший выход. Какая бы она ни была, но мама для ребенка все равно - единственная и неповторимая, никакое самое лучшее казенное учреждение родной дом не заменит. Опять же, нерадивой мамаше вроде как поощрение: всякая ответственность снята, валяй дальше, спокойно пей-гуляй-рожай, думать в детородном деле нечего - государству дети нужны, государство о них и позаботится.
Мухинская семья в Мегреге не единственная, так что кой-какой печальный опыт здесь имеется. Вот только что вернулся из детдома выросший Дима. Его родителей лишили родительских прав на девять детей! В детдоме Диму одели и накормили, но выпустили в жизнь совершенно неприспособленным.
- Мы ему предоставили какое ни есть жилье, - рассказывает Нина Семенянс. - Так по закону положено. И что вы думаете? Он также не работает. Ворует...
В Мегреге с тоской ожидают возвращения еще восьми Диминых братиков и сестричек. Хотелось бы, конечно, быть оптимистами, но детдомовские дети, не знакомые ни с трудом, ни с бытовыми трудностями, долгие годы лишенные родительского тепла, чаще всего повторяют жизненный путь своих родителей.
Надо отдать должное, олонецкие соцработники пытаются найти выход из этой тупиковой для всех - родителей, детей, общества - ситуации. Они исходят из того, что ответственность родителей за своих детей государство ни в коем случае не должно снимать, тем более поощрять их разгульную жизнь.
В одной только маленькой Мегреге - до двадцати неблагополучных семей и около десятка "семей риска" (типа Мухиных). Здесь считают: детей отбирать только в самых крайних случаях, за родителями установить строжайший контроль, никаких денег им на руки не давать. На нынешнем этапе государство должно не откупаться, а взять на себя труд хотя бы накормить, одеть, проследить за здоровьем, дать полноценное образование детям из неблагополучных семей.
С другой стороны, упор в социальной политике надо делать именно на здоровую семью. Конечно, в любом случае Исаевы останутся Исаевыми, а Мухина - Мухиной. Но в той же Мегреге большинство семей сейчас находится как бы в пограничном состоянии: и попивают, но и детей по помойкам пока не пускают. Можно не сомневаться, в какую сторону качнутся эти семьи, как только Мухины загуляют на первые свои шесть тысяч опекунских (здесь это просто неслыханная сумма).
На взгляд людей, которые ежедневно сталкиваются с этими проблемами, сегодня добиваться просто арифметического роста рождаемости - просто безумие. Сегодня мы вымираем, завтра будем вырождаться? Чего мы хотим? Быть самой многочисленной нацией? А не лучше ли достойным, здоровым, образованным народом, в котором каждый ребенок, каждый человек представляет общественную ценность, а не просто статистическую "человекоединицу".
Такая концепция никоим образом не противоречит необходимости повышать рождаемость в России. Но необходимо создавать такие условия, чтобы дети рожались в семьях таких, как Исаевы, чтобы ответственные родители, которые сегодня не решаются завести третьего-четвертого ребенка из-за страха за его судьбу, не боялись за него, были уверены, что он действительно нужен своей стране, что здесь у него есть будущее.
Николай НИКОНОРОВ.
