Посвящено регенту храма Св. мученицы Татианы
Надежде Сергеевне Аристарховой
Слушать в авторском исполнении. MP3 5МБ.
От будней хлопотных и долгих репетиций,
Капризов хора и от собственных амбиций,
Душа моя изныла, истомилась,
И в сон спасительный печально погрузилась.
Видений странных ей представился коллаж.
Вот перед ней анатолийский пеизаж.
Семейство гор вечнозеленых обрамляет
Залив понтийский. С берега виляет
Дорога пыльная до крепости старинной,
Свидетельницы юности былинной,
Седой Византии. Теперь ее покой
Хранит лишь море и упругой синевой
Поддерживает дух. Остановило
Как будто бег свой время, и светило
Висит недвижно над купелью Ойкумены.
И невозможны в мире перемены.
Ах, как ей захотелось вдруг остаться
Средь мирных гор, где робкий шум прибоя
Зовет босые ноги пробежаться
По кромке берега стремительно, легко,
Как в детстве; где свободно, глубоко
Грудь дышит ароматами покоя.
Но вскоре столь желанный горный кряж
Растаял в воздухе. И вот турецкий пляж
Явил упадка нового наряд:
Кругом немецкий «шайсе», русский мат,
Теснятся к берегу высокие отели,
От шведского стола к заветной цели
Бомонд фланирует. Вот он - топчан у моря!
Как говорится, «запируем на просторе».
Соснув часок, превозмогая лень,
Идут купнуться, разогнать мигрень.
Для неленивых - пляжные романы -
Прекрасный отдых! Отпускные куртизаны,
Бредут меж Нереид, верстают планы,
Затем берут, иль обсуждают за винцом
Товар, повернутый, где ж..., где лицом.
До ужина блаженствуют туристы,
А вечером заезжие артисты
Культуру масс берут под свой контроль.
Цепляясь за хрипатые гитары,
Они, чтоб отработать гонорары,
Из кожи лезут. Мастер-фейдер в ноль! -
И музыки ритмичный беспредел
Накачивает пульс ленивых тел.
Но, наконец, порвались струны на гитаре,
И тишина... Вздох облегченья
«Ужели кончились мученья?»
Но нет, не все еще, - душа опять в угаре.
Тотчас же воплотились из тумана
Черты типичные ночного ресторана.
Табачный дым висит, прокуренная зала
Шумит и тешится гульбой под звон бокала.
Тапёр хмельной жует «Казбек» и рьяно
Насилует больное фортепьяно.
На этом фоне чавканье, вопросы,
Конечно, вечные решают, папиросы
Скворчат, утробно булькает кальян,
И каждый, кто не пьян, тот полупьян.
Доносится скабрезный анекдот,
Хохочут дамочки и, утирая жирный рот,
Остряк самодовольный замечает,
Что анекдотов этих много знает,
И если «девушки» желают, он не прочь
Рассказывать их в номере всю ночь.
А рядом утомленный офицьянт
Листает свой расчетный фолиант.
И вдруг, - мираж - ко мне из импортной купюры,
Оскалив зубы, призрак авантюры
Костлявым, длинным пальцем потянулся!
Отпрянул я, и в ужасе проснулся.
Тревожно и смешно передо мной
Картинки сна вертляво суетятся.
Уж наяву как будто бы стремятся
Наполнить жизнь забавной ерундой.
Зовет инстинкт уйти от суеты -
Да лень. В глазах ни мысли, ни мечты...
Уж не манят заоблачные выси,
И горько, что о жизни тех высот
Судить привык, ухмылкой рот окрыся,
По отраженью в плоскости острот.
И, как итог - унылая бескрылость.
Вдруг, разом это осознав, биенье сердца
Услышал я. И так оно забилось
В трехдольном ритме праздничного скерцо,
Что голова моя внезапно закружилась,
И сон пропал, за ним закрылась дверца,
И вновь в полет отправилась душа,
Но не во сне на этот раз. И не спеша
В восторге невесомости купаясь,
Звенящего аккорда вертикаль
Услышала. Невольно улыбаясь,
Взглянула вверх. Сияньем звездным даль
Зажглась ей, отвечая на улыбку...
Она в сиянии блаженно растворилась,
И все пространство бесконечное вместилось
В то, что казалось раньше маленьким и зыбким.
Тут захлестнули меня стыд и маята,
И прошлой скуки прояснилась слепота.
Лишь где «торжественно и чудно»
(Не скажешь лучше, чем поэт)
В душе упрятанной, подспудно
Рождается «прозрений свет».
Призывы пошлости бесславной,
На правду жизни притязанья -
Нелепы, как плакат рекламный -
Нелеп в каркасе мирозданья.
Бежит несчастный Люцифер
Гармонии небесных сфер.
Хлопот житейских хор нестройный
Внизу терялся и бледнел.
А между тем аккорд спокойный
На всю вселенную гремел.
Ко мне по лестнице аккорда
Спустился ангел и прорек:
«Теперь ты, регент, можешь гордо
Сказать себе: - «я Человек».
Ступай с душою просветленной
За песней, духом окрыленной.
Иди во храм, служи и внемли,
Исполнись волею Творца.
В российские ты послан земли
Будить уснувшие сердца!»
Масковский паэт М.В. Селиванов
